Зевая, я поднялась. Честно, ненависть уже не удивляла, я бы скорее ошалела, если бы Брина кинулась мне на шею и заявила, что отныне будет моей самой лучшей подружкой.
– Я здесь сплю. Ты нажралась как скотина и чуть не дала половине факультета. А я тебя уберегла от ранней беременности, ЗППП, глубокого раскаяния и отвратительного секса с бухими неудачниками. Можешь не благодарить.
Брина рассмеялась.
– Совесть замучила, да?
– Что, прости?
– Брось, остальные, может, и идиоты, но не я. Ты – Деллин Шторм, это из-за тебя Бастиан одной ногой в могиле. А Эйген обеими. Тебя должны были убить, но ты вовремя смылась. Удобно, да, прятаться за чужими спинами? Приносить в жертву чужих родных?
Я молчала, закусив губу. Мне хотелось, видят боги, больше всего на свете хотелось ей ответить, но я не могла добивать и без того лишившуюся родных девчонку. Она имела, в конце концов, право винить меня в своих бедах. Глупо было предполагать, что истинные мотивы Оллиса останутся тайной.
В глазах Брины ди Файр не полыхал тот безумный огонь, который я видела в ее брате, но, несомненно, девушка ненавидела меня всей душой. Должно быть, сейчас она ненавидела весь мир, и я бы не сказала, что без оснований.
– Думай что хочешь, – устало махнула я рукой. – Это не мои проблемы. Можешь поискать дружков своего братика и компенсировать им обломавшуюся оргию. Обещаю, что не сдам вас директору. Приятного дня.
Выходя, не удержалась, хлопнула дверью и сама вздрогнула от громкого звука. После быстрого душа стало немного полегче, но все равно я спала на ходу. Чтобы избавиться от головной боли, пришлось растереть крупицу. Практически на автомате я покидала в сумку учебники и канцелярию, собрала волосы в небрежный пучок, который развалился еще на половине пути к столовой, и направилась грызть. Сначала завтрак, потом гранит науки.
– Адептка Шторм! – услышала я голос Кеймана.
– Я ничего не сделала, я не виновата, но клянусь, что больше не буду.
– Похвально, – усмехнулся Кейман. – Признание проблемы – первый путь к ее решению. Что с тобой? Ты спишь стоя.
Дабы не спалиться на ночных похождениях, решила для разнообразия сказать правду (ну или полуправду):
– Храм снился половину ночи. И Акорион. Очень выматывает.
– Возьми у лекаря снотворное.
– И все? – Даже глаза открылись от удивления. – Не расскажете, почему мне снится это место? Как Акорион проникает в сны?
– Не он, а ты, твоя сила создает сновидения, она делала это, еще когда Акорион не вмешивался в твою жизнь. Снотворное поможет. К слову, о здоровом сне… не знаешь, по чьей вине вчера ночью была разрушена часовня Кроста? Я был, знаешь ли, очень удивлен, когда обнаружил треснувшую крышу, обвалившуюся лепнину и обломки некогда великолепного образчика алтаря Кроста. Ну и пьяная компания под всем этим мусором, конечно, тоже немного удивила. Хотя чего я ожидал в первый день нового семестра? Ну так что, есть что сказать на этот счет?
