ИНОГДА ЧЕЛОВЕК С УДИВИТЕЛЬНОЙ СТРАСТЬЮ И СИЛОЙ ВДРУГ НАЧИНАЕТ ЛЮБИТЬ СТРАДАНИЯ.
Пожалуй, мне следовало поместить это утверждение в самом начале. Впрочем, какая разница: никакого значения это не имеет. Мои собственные страдания есть предмет моей страсти, обожания и религиозного поклонения. Они никогда не оставляют меня. Они направляют мои шаги. Они – это я сам, теперь я понял это окончательно. Для меня это аксиома, то есть истина, не требующая доказательств.
Слова сии означают только одно: наша боль – это тропа, по которой мы вольны путешествовать, куда нам захочется, на протяжении всей жизни. Только ступая по ней, мы обретаем свободу выбора. Эта дорога приводит нас к великим свершениям и помогает стать тем, кем мы хотим. Мы породнились с этой тропой. Мы, если можно так выразиться, изучаем ее и, хотя наши ноги изрезаны в кровь, а путь тернист и опасен, любим ее больше всего на свете.
И иного пути у нас нет.
Я прекрасно понимаю это и, оглянувшись назад, ясно вижу, что именно боль всегда помогала мне сделать тот или иной выбор. Заглядывая в будущее, я отчетливо представляю, куда она меня приведет. Собственно говоря, я уже давно не иду по этой дороге; это она движется подо мной, словно лента эскалатора, и несет меня сквозь время. И вот, пожалуйста, она принесла меня сюда.
Моя боль – это тяжелый камень под ногами, на который я могу встать и оглядеться по сторонам. Я – преступный Творец, Эйдолон. Мое истинное лицо – боль. И боль эта будет со мною, пока смерть не разлучит нас.
Будьте осторожны на дороге, друзья.
Глэдден прочел сообщение еще раз и испытал небывалое волнение. Слова на экране компьютера тронули его до глубины души. Некоторое время он сидел неподвижно, потом вернулся в главное меню и набрал цифру десять, чтобы войти в «Обменный фонд» и посмотреть, есть ли сообщения от покупателей. Ничего нового там не было, и Глэдден ввел литеру «G», что означало «гуд-бай». Выйдя из сети, он выключил ноутбук и закрыл крышку.
Отобранный копами фотоаппарат было жалко до слез. Возвращаться в полицию и требовать свою вещь назад слишком рискованно, а с теми деньгами, что у него остались, Глэдден едва-едва мог наскрести на новый. С другой стороны, без фотоаппарата он не сможет выполнять заказы, а следовательно, никаких денег больше не будет.
Вновь вспыхнувший гнев он ощутил почти физически, словно текущая по жилам кровь несла с собой острые кусочки разломанного на части лезвия бритвы, вонзавшиеся в него изнутри. Выход был только один: перевести из Флориды нужную сумму по телеграфу и купить себе новый фотоаппарат.
