– К сожалению, я не знаю, где это было. Меня много перевозили, сначала по больницам, потом по детским домам. Данные затерялись. Я знаю лишь примерный район, но он слишком большой.
Матвей о чем-то задумался, покрутил головой, хотя ничего вокруг не было видно. Луна как раз спряталась за набежавшей тучкой, света от звезд хватало лишь на то, чтобы видеть друг друга и немного – двор. Даже дорога уже тонула в непроглядной темноте, будто кто-то залил ее смолой.
– А Еловое? – наконец спросил он. – Как думаешь, могло это быть где-то здесь?
Мирра удивленно вздернула брови.
– Ты все-таки думаешь, что мы все отсюда?
– Чем больше я узнаю, тем сильнее убеждаюсь, что нас выбрали не просто так. И не потому, что о нас некому беспокоиться. Мы все как-то связаны. И ты, и я, и Степа, и Лика с Полиной. Мне кажется, мы все отсюда, и нас всех связывает какая-то тайна.
Теперь пришла очередь задуматься Мирре.
– На самом деле, – медленно произнесла она, – этот район входит в тот, где меня нашли.
– И как я уже сказал, люди здесь живут обособленно, – подхватил Матвей. – Если тебя нашли не возле деревни, а где-то дальше, не местные, то здесь могли и не знать, что ты нашлась, понимаешь? Новость сюда просто не дошла.
Мирра почувствовала что-то странное внутри. Что-то, испытываемое настолько редко, что и названия этому чувству у нее не было. Ладони вдруг стали мокрыми, захотелось выпрямиться, отставить в сторону противно-теплую чашку с недопитым какао. Если бы речь шла не о ней, она бы назвала это возбуждением, но, как однажды бросила ей в лицо приемная мать горьким уколом, она не способна на эмоции. И тем не менее ей вдруг тоже показалось, что здесь, в этом богом забытом месте, она может найти ответы на свои вопросы. Где-то здесь есть тот замо́к, даже ключа от которого ей не дали. Никогда в жизни она еще не была так близка к тому, чтобы узнать, за что родители так с ней поступили. Она никогда не хотела знать, кто они. Единственное, что ее волновало: за что?
Из предбанника снова донесся смех Лики, а затем и голос Полины, выдергивая ее из пучины мыслей. И Матвей, и Мирра посмотрели в сторону двери.
– Давай оставим этот разговор между нами, – быстро попросила Мирра, понимая, что их уединение с минуты на минуту будет разрушено.
– Согласен, – кивнул Матвей.
Минуты у них не оказалось: скрипнула дверь бани, и оттуда, завернутые в одни только полотенца, высыпали девчонки.
– Ой! – взвизгнула Полина, разглядев Матвея.
