И хоть бродить пришлось довольно долго, но тропинку нашли. Еще до того, как вышли к ней, Степа понял, что они на верном пути: места стали совсем знакомыми и больше не менялись. Вот и кривая береза, в которую давно-давно, еще в Степином детстве, попала молния. Вот дуб, под которым каждый год можно увидеть диких кабанов, меланхолично жующих желуди. А вот и тропинка впереди…
Степа замер, рассмотрев кое-что необычное. Замерли и его городские товарищи. Едва ли разглядели то же, что и он, скорее, просто среагировали на остановку. Несколько секунд все молчали, а потом Матвей шепотом спросил:
– Что случилось?
– Там кто-то есть, – Степа кивнул вперед.
Все присмотрелись и тоже увидели, что на тропинке, рядом с их рюкзаками, кто-то сидит и, похоже, копается в них. Прежде, чем Степа успел что-то сказать, Полина швырнула на землю букет из кустарников черники, который нарвала по дороге, намереваясь съесть ягоды позже, и рванула к рюкзакам.
– Ах ты дрянь, только порви мои платья! – донеслось до всех.
Степа открыл рот, чтобы позвать ее, остановить, но не успел: за ней поспешила Мирра, пробормотав что-то про ноутбук. Степа и Матвей переглянулись.
– Нам надо их спасать? – неуверенно спросил Матвей, правильно истолковав Степин взгляд.
– Определенно, – кивнул тот.
Матвей рванул вперед, Степа немного замешкался, доставая мешочек из-за пазухи, а потому прилично отстал, и когда выбежал на тропинку, городские уже окружили рюкзаки и фигуру возле них. За спиной Матвея Степа плохо разглядел ее, пришлось подойти совсем близко, чтобы он увидел долговязую девчонку с ярко-рыжими волосами, торчащими в разные стороны, и россыпью веснушек на лице. Одета девчонка была в легкий комбинезон, закрывающий тело, и сапоги с высоким голенищем. Она не походила на мертвячку, но была Степе незнакома, а потому он насторожился. Здесь неоткуда взяться чужим. Ближайшая деревня в этом направлении – Еловое, больше нет ничего. Единственный поезд прошел вчера, на нем приехали только эти городские. Степа специально смотрел. Ко всем предыдущим он тоже подходил, девчонка приехала не на них. А даже если бы и на каком-то из них, то не пережила бы ночь в лесу. Только не первую ночь Мертвой недели. Значит, все же мертвячка.
Степа подошел ближе, на ходу развязывая мешочек. Навьи по ночам сильнее живых, а днем наоборот. Далеко не каждая вообще решится выйти на солнечный свет, только самые сильные или голодные. Но даже днем не причинят вреда человеку, если тот знает, как с ними обращаться. Степа знал.
