— А если без денег? — спросила Юй-чжэнь.
— Без денег намучаешься. Если не скажут, что жалоба составлена неправильно, то заявят, что в твоей жалобе доказательств приведено недостаточно, или же найдут другую какую придирку.
— Негодяи! — ожесточился Тянь-бао. — Дам им деньги — пусть купят бумажную утварь себе на могилу[25].
Старик ушел. Все легли спать, а Чжан Тянь-бао до утра не сомкнул глаз.
* * *
На следующее утро, еще не рассвело, а Тянь-бао уже собрался идти в суд.
— Поешь сначала, успеешь, не опоздаешь! — уговаривала его жена.
— Вот отдам жалобу, вернусь и тогда поем, — отказался Тянь-бао.
Он разбудил хозяина, хорошенько расспросил у него дорогу, вышел из гостиницы и почти бегом направился к зданию суда.
Когда Тянь-бао пришел туда, солнце стояло высоко. У входа в здание стояли двое полицейских.
— Господа начальники, где здесь можно подать жалобу? — вежливо спросил у них Тянь-бао.
Один полицейский взглянул на его рваную одежду, торчащую из волос солому и грозно ответил:
— Ты что же это не посмотрел на часы? Еще рано, проваливай!
Тянь-бао ничего не оставалось делать, как смириться и ждать. Во дворе суда собралось много жалобщиков. Большинство из них было одето очень бедно. Каждый в руках держал заявление и деньги, многие плакали. В назначенный час из здания суда вышел чиновник. От полицейских его отличал красный околыш на фуражке.
— Становитесь по порядку, по порядку становитесь! — закричал он собравшимся. — Приготовьте свои заявления!
Жалобщики выстроились в длинную очередь. Один за другим подходили они к окошку, сдавали туда свои бумаги и деньги и с пустыми руками отходили. Чжан Тянь-бао стоял в толпе, ожидая своей очереди. Вот и он подошел к окошку, подал свою жалобу и стал доставать из кармана заранее приготовленный серебряный юань.
— У тебя еще есть что-нибудь? — спросил чиновник, протягивая руку.
— Есть, есть! — и Тянь-бао положил ему на ладонь свой серебряный юань, ненавидящими глазами взглянул на чиновника и добавил: — Берите, господин.
— Твое имя Чжан Тянь-бао? — спросил чиновник, просматривая жалобу.
— Да!
— Сколько тебе лет?
— Пятьдесят один.
— А кто такая Фэн-цзе? Ты жалуешься на… — тут чиновник неожиданно нахмурил брови и не посмел произнести имя того, на кого жаловался Тянь-бао.
— Фэн-цзе — моя дочь, а жалуюсь я на…
— Иди, иди, жди повестки.
Чжан Тянь-бао вышел на улицу, на душе у него немного полегчало. «Поистине деньги обладают магической силой!» — подумал он.
Прошло десять дней, а повестка из суда все не приходила. Тянь-бао и Юй-чжэнь не находили себе места.
