- Алексей,- в наушниках раздался голос Громова (два года назад такой связи между пилотами не было, приходилось перекрикивать гул моторов).- ты слыхал о капитане первого ранга Петрове Михаиле Александровиче?
'Арестован'?
-Нет. Кто это?
- Бывший начальник строего управления ВМС РККА, преподавал в Военно-морской академии, профессор. До 1930 года...- Лётчик опускает вниз рычаг автопилота.- Сейчас служит у нас в Управлении ВВС, занимается вопросами морской авиации. Он мой старый знакомый. Недавно написал статью в 'Морской сборник' о стратегии развития флота, но её начальник Морских Сил Орлов запретил печатать...
'Старый знакомый, профессор, значит из старой школы. В 30-ом многих бывших убрали из армии и флота по делу 'Весна', но Петрова вернули... правда по другой части. Орлова я видел на параде, он, видимо, из 'молодых''...
- ... не мог бы ты передать её товарищу Сталину?
'Почему нет? Пусть вождь получает информацию из разных источников'.
- Попробую, но его сейчас нет в Москве, так что, до октября не обещаю.
- Спасибо.- Громов достаёт из кармана большой серый конверт и передаёт его мне через проход.- Он не запечатан, можешь прочесть. (Щёлкает тумблером). Второй пилот, занять своё место.
В переднем салоне полно народу: Оля о чём-то шепчется с Орловой, 'александровцы' прилипли к окнам. Иду в хвост, там немноголюдно: нахожу свободный отсек, кладу перед собой на стол бумаги и погружаюсь в чтение.
Москва, площадь Дзержинского.
Управление НКВД.
15 августа 1937 года, 21:30.
Берия обосновался в бывшем кабинете Ягоды на третьем этаже в правом углу здания. Его секретарь, незнакомый смуглый парень, увидев меня в дверях, левой рукой хватается за телефонную трубку, а правой- указывает на свободный стул у двери. В приёмной 'скучают' человек пять, судя по утомлённому виду- давно.
-Чаганов здесь.
Не успеваю присесть как мне навстречу из кабинета наркома выходит худощавый молодой, смутно знакомый мужчина лет тридцати с зачёсанными назад густыми русыми волосами. Посетители приёмной зашевелились с надеждой глядя на секретаря.
- Товарищ Судоплатов,- кричит он.- подойтите ко мне, распишетесь... Товарищ Чаганов, проходите в кабинет.
Внутри комнаты полумрак, лишь стол замнаркома освещён настольной лампой с зелёным абажуром. Сделав несколько шагов, неожиданно попадаю в крепкие объятия Наума Эйтингона, рукава его заграничного пиджака явственно затрещали под напором бицепсов.
'Берия, Эйтингон, Судоплатов... Ой, неспроста они собрались, чую, полетят скоро пух и перья от наших врагов'.
