— Бедные дети, — вздохнул Шисуи. — Нам нужно позаботиться о том, чтобы они были как можно лучше защищены.
— Я уже подумал об этом. Команды, в которые они войдут, возглавят хорошие капитаны.
— Кто именно?
— Подожди немного, скоро узнаешь.
— Ладно, ладно, продолжай темнить, — проворчал Шисуи, но тут же посерьёзнел вновь. — Но кроме них нам ведь нужно побеспокоиться и об Изуне тоже.
— Знаю, — Итачи помолчал немного, а затем совсем тихо произнёс: — В своё время мой отец как мог усилил Печать Четвёртого и при помощи техники Шарингана изолировал мысли и чакру Лиса от Изуны-куна. Однако теперь Печать стала слабеть, и Кьюби, чувствуя это, рвётся на волю; я по возможности поддерживаю барьеры, но не знаю, сколько ещё смогу это делать.
— Мы должны рассказать мальчику, — уверенно заявил Шисуи.
— Мы ничего не можем делать без согласия Третьего, — спокойно парировал Итачи.
— Позволь, если уж Хокаге поручил нам заботу о нём!..
— Он ничего не поручал — всё вышло само. Никто не знал, что Изуна-кун так привяжется к нашему клану и что мы, что уж греха таить, привяжемся к нему. Насколько я знаю, Третий планировал в своё время отдать мальчика на воспитание Джирайе-саме.
— Это нечестно! — в голосе Шисуи засквозила неприкрытая обида.
— Может быть, но зато вполне резонно, — Итачи вновь вздохнул. — Пойми, мы не должны слишком тянуть на себя одеяло, Ши. Я не хочу, чтобы ситуация вновь стала, как тогда.
Несколько долгих мгновений висела напряжённая пауза.
— Я тоже, — наконец, серьёзно сказал Шисуи. — В принятии решений я полностью полагаюсь на тебя, Итачи, как на главу нашего клана. Мною можешь распоряжаться, как захочешь, только умоляю: защити детей.
— Я не позволю ничему случиться ни с одним из них.
На террасе послышались тихие шаги — Итачи вернулся в свою комнату, а Шисуи ушёл домой. Я же долго ещё сидел на крыше, от шока не в силах пошевелиться.
То, о чём они сейчас говорили… Выходит, что я — джинчурики Девятихвостого? Во мне живёт тот самый жуткий бидзю, которого подчинил себе мой брат, который напал на Коноху и чуть не уничтожил её двенадцать лет назад?.. Хотя, теперь становится понятно, почему деревенские так от меня шарахались.
Но Итачи и Шисуи каковы — знали правду и молчали! Впрочем, чему я удивляюсь: всё-таки Учихи — не Учихи, если даже от родных и любимых не хранят тайн.
