— Ладно, короче, давай о деле, — оборвал он официанта. — Она его к себе повезла или у него своя хата тут?
— Не могу сейчас сказать, потому что Марго с ним внезапно исчезла, — развел руками официант. — Но завтра она должна будет обязательно передо мной отчитаться, тогда я все узнаю. Но, по всей видимости, деньги у него есть, иначе Марго давно бы уже вернулась. Она у нас девушка дорогая. Значит, договорились на всю ночь.
— Сколько она стоит на ночь? — спросил Малыш, конечно, не за тем, чтобы потом попользоваться этой Марго.
— О, не меньше трехсот баксов, — воскликнул официант. — Но для особых клиентов, — он бросил на Малыша взгляд, предназначенный, по-видимому, именно для особых клиентов, — можно сделать скидку.
«Триста баксов — немалая сумма за ночь с проституткой, — подумал Малыш. — Обычно ее может отстегнуть только тот, у кого этих баксов много. А откуда так много баксов у вчерашнего священника, который торчал до этого столько времени в глухом лесу? Ответ один: золото. Он привез его в город и реализовал какую-то часть. Или привез часть, а все остальное оставил там, в сгоревшем поселке».
— Обещанные бабки получишь тогда, когда узнаешь у своей Марго все, что я просил, — сказал он официанту и, отметив, что тот слегка расстроился, добавил: — Если она окажется такой же умницей, как ты, то я добавлю еще двадцатку. Завтра во сколько она будет отмечаться у тебя?
— Перед открытием ресторана, в пять вечера, — ответил официант, воспрянувший духом.
— Хорошо, завтра в это время я буду тут, — сказал Малыш. — Но если ты вдруг решишь сыграть двойную игру и сорвать с клиента Марго бабки за то, что расскажешь о проявленном к его персоне интересе, я тебе шею сверну! Ты это понял?!
Каким бы официант ни был, трусливым или жадным, но работа в ресторанной сфере, где бывает разный клиент, да еще кураторство над группой проституток, научили его бороться за место в жизни. Иначе он давно бы уже выпал из этой золотой обоймы, приносящей хорошие дивиденды.
— Мишаня, иди сюда, меня обижают, — неожиданно для Малыша крикнул он в распахнутую дверь, ведущую в ресторанную подсобку.
В дверном проеме тут же, словно он только и ждал, когда его позовут, показался шкаф два с половиной на полтора метра с огромным животом, ногами, как у слона, и руками гориллы. Кончалась эта гора маленькой головкой, в которой, вероятно, серого вещества было не больше, чем у воробья, и злыми глазками, которые сразу же уставились на Малыша. Губы этого мастодонта блестели от жира и что-то жевали.
