1 декабря, когда легли спать, вдруг почувствовали легкий толчок. У нас теперь сон чуткий.
Наступило еще одно испытание. Мимо кают-компании и почти вплотную к одному из домиков, дальше к замерзшему разводью и через него — до края льдины протянулась новая трещина. Другая ветвь ее устремилась к восточному углу, до самых торосов.
Циклон, давление падает…
В 12 часов 15 минут — снова скрежет. Через центр лагеря прошло несколько трещин. Объявлен аврал, чтобы срочно перебраться на южную часть льдины, где еще остался целым большой угол.
Пока механик Комаров паяльной лампой прогревал двигатель трактора, а экипаж вертолета — свою машину, нам удалось вручную сдвинуть с места домик врача и кинооператора, который оказался рядом с трещиной. Но вот завели трактор и начали передвигать кают-компанию, радиорубку, домики гидрологов и аэрологов.
Только на четыре часа была прекращена радиосвязь. Вскоре на новом месте радиостанция опять заработала и начала регулярно передавать и принимать радиограммы.
Все устали — вторые сутки авралы. Но по-прежнему нет-нет да и услышишь чью-нибудь шутку.
Наша спокойная и однообразная жизнь на льдине в первую половину дрейфа была не по душе, пожалуй, только одному кинооператору Яцуну.
— Мне нужны для будущей картины кадры не только о буднях научной работы, — говорил он, — но и о полярной романтике, больших трудностях. Ведь зрители даже не представляют себе, как разламывается под лагерем лед.
Однако желание это было удовлетворено еще во время разлома льдины 24 ноября. Яцуну пришлось потрудиться, снимая эти «романтические», по его мнению, эпизоды. А когда 1 декабря началось новое торошение и основная трещина прошла под самым домиком, где жил кинооператор, он заявил, что уже вполне сыт романтикой и для его будущей картины хватит и этого материала…
3 декабря все успокоилось. Лишь вода в старой трещине все еще «дышит». При свете прожектора убедились, что по ту сторону есть большой целый кусок льда. Туда и будем перебираться, если что.
Мороз крепкий — 42 градуса. Продолжаем научные наблюдения. Ко всему привыкает человек, так и мы привыкли к трещине и теперь спокойно относимся к торошению. Лишь новый повар Александр Ефимов, прибывший к нам в начале полярной ночи, остается по-прежнему чувствительным ко всяким звукам. Его так и зовут: «Второй дежурный».
С нетерпением ожидаем луны, чтобы было легче разобраться в возникшей ледовой обстановке. Наконец она появилась в восточной части горизонта. Луна уже перешла во вторую четверть, и стало заметно светлее.
