В это время на льдине было самое светлое время суток — мутные сумерки. Мы отчетливо видели всю картину аварии. На месте падения самолета встало облако снежной пыли, а потом все успокоилось. Несколько мгновений, застыв в оцепенении, стояли и мы, потом побежали по глубокому рыхлому снегу, карабкаясь через гряды торосов. Члены экипажа уже бродили вокруг разбитого самолета, а он лежал на брюхе с поломанным крылом и одним отлетевшим мотором.
— Все живы! — облегченно вздохнули мы. Правда, Осипов поцарапал лицо, ударившись о приборную доску. Водопьянов держал на лбу окровавленный носовой платок — в момент падения его ударило об острый угол какой-то стойки. У полярного ветерана прибавилась еще одна отметина в добавление к многочисленным шрамам, полученным в молодые годы при авиационных катастрофах, при полетах по еще не освоенным трассам. Пострадали и другие члены экипажа.
Радист немедленно сообщил о случившемся Титлову, он вернулся, взял на борт экипаж разбитого самолета и через несколько часов приземлился на берегу.
Для осеннего завоза был выделен тяжелый четырехмоторный самолет под командованием В. Н. Задкова. Он прилетел на другой день, но сесть, конечно, на короткую полосу не мог. Тогда летчики стали сбрасывать грузы без парашютов. Однако эта попытка оказалась неудачной — ящики разбивались при ударе об лед. Мороженые пельмени, подобно шрапнели, улетали глубоко в снег. Их потом собирали с большим трудом. Цинковые ящики с папиросами не разбивались, и коробки были целы, но каждая папироса оказывалась лопнувшей. Баллон с газом для отопления смялся, и из него со свистом выходил газ. Поэтому груз больше не сбрасывали.
30 октября возобновилась подвижка льдов. К счастью, льдины сошлись вплотную, лишь на месте трещины образовалась гряда торосов. Ее срубили, трещину залили водой, и на восстановленную таким образом самой природой и людьми полосу стали принимать самолеты, в том числе и тяжелый четырехмоторный.
За эти несколько дней я осмотрел лагерь и обсудил с участниками дрейфа программу дальнейших работ. На зиму, например, сокращались радиозондовые наблюдения: они требовали завоза большого количества грузов; уточнились сроки наблюдений по другим разделам.
Товарищи много рассказывали о своей жизни на льдине за предшествующие шесть месяцев. Самым приятным временем оказалась весна. До середины июня было сухо, круглые сутки светло, много тихих, спокойных дней. Лучи незаходящего солнца делали свое дело. Хотя значительная часть солнечной радиации и отражается белым снегом обратно в мировое пространство, некоторое количество ее поглощается снегом и льдом.
