— Элси, я хочу кое-что тебе сказать — и хочу, чтобы ты запомнила это навсегда. Обещай, что никогда не забудешь того, что я сейчас тебе скажу.
Глаза Элси засияли.
— Ну конечно, Джеральд! Обещаю, что никогда этого не забуду!
— Ну, тогда… — Джеральд немного помолчал. Вернон перестал ковырять в ухе.
— Что, Джеральд? — глаза Элси были распахнуты до предела.
— Я хочу, чтобы ты знала, — продолжал Джеральд грудным, вибрирующим голосом, — что анаграмма словосочетания «любовь-морковь» — «боль в мою кровь». Никогда, никогда этого не забывай!
Когда мы с Энн собирались уходить, вся их группа (включая Уильяма, к которому каким-то сверхъестественным образом вернулось хорошее настроение) с удвоенным рвением приступила к исполнению очередного эпилептического припадка в музыкальной обработке, так что всё снова было более-менее нормально.
По дороге домой спросил у Энн, как ей удалось так быстро расшевелить Уильяма.
— А-а, — сказала она. — Я просто сказала ему, что если он вложит в свою музыку всю растревоженную и невостребованную страсть, которая кипит в его душе, то станет самым настоящим христианским Оззи…
— Это кто ещё такой?
— А ещё я ему сказала, — продолжала она, — что на его месте плюнула бы на всё, всерьёз занялась музыкой и была бы даже рада, что Элси ушла, особенно потому что на самом деле она никогда его не понимала. Вот.
— А кто такой Оззи?
— Знаешь, милый, спроси потом у Джеральда. Он лучше во всём этом разбирается.
Вечером спросил у Джеральда.
— Мама имела в виду, что Уильям когда-нибудь сможет прорваться на большую сцену в хэви-метале, — объяснил он. — Хотя я лично не думаю, что он достигнет уровня «Вампира из преисподней».
Прорваться на большую сцену в хэви-метале? Уровня «Вампира из преисподней»? Может быть, мы все потихоньку сходим с ума??? Ладно. В любом случае, теперь у Джеральда есть девушка, так что он явно не голубой.
(Не то, чтобы я когда-нибудь его в этом подозревал).
Среда, 5 марта
(Не то, чтобы я относился к гомосексуалистам с предубеждением).
Позвонил Леонарду и договорился встретиться с ним в обеденный перерыв (в кафе, а не в баре!). Чтобы не начинать сразу с разговора насчёт спиртного на вечеринке, спросил у него, понравилась ли ему воскресная проповедь. Он явно был польщён — его нечасто просят высказать своё мнение. Ну и, конечно, перестарался. Солидно откинулся на спинку стула, сложил вместе пальцы обеих рук и постарался принять глубокомысленный вид.
— Знаешь, в воскресенье я сидел практически на первом ряду.
