Под перекрёстным огнём. Том 2 | страница 22



Гулкие хлопки малокалиберных пистолетов в закрытом помещении не оглушили, но ошеломили. Я не собирался устраивать бойню с заложниками. Я собирался дать им сбежать — это «клиенты» гвардии. Звуки пуль, высекающих искры об алюминий тележек и декоративный кафель пола. Истошный визг Виктории, громкий плач ребёнка и крики других посетителей, где-то на периферии. Каким-то энным чувством отметил, что закалённая жизнью на своём районе Марина давным-давно юркнула под кассовый транспортёр, и это самое умное, что можно было придумать.

Нет, так мы не договаривались. Я вновь сделал рывок и прыгнул, в прыжке повалив ослеплённого камаррадо. Кувырок. Выстрел в «Пятого», в пол. «Пятый, сука, тем временем тоже сориентировался, даром что молодой — подбежал и схватил на руки орущего ребёнка — больше никого вокруг не осталось.

— Не стрелять! Не стрелять, говорю! — заревел я, как носорог в период гона. Медленно поднялся, держа за шею «слепого». — Дёрнешься, мразь, урою! — Это я своему «клиенту». До того дошло, выть перестал. Так, подвывал, на грани восприятия — зрение вернётся к нему не скоро. — Не стрелять! У меня ваш друг.

— А у нас твоя подруга. И мальчик. И что теперь? — усмехнулся «Бывалый», и я услышал в его голосе панику. ТАКОГО похода в магазин они не планировали.

— Отпускайте заложников, и я отпущу вашего, — предложил я.

— И нашпигуешь нас свинцом?

— А вдруг вы меня?

— Логично. — «Бывалый» скривился. — Нет, что-то не хочется. Давай лучше так, считаю до трёх, и если ты не отпускаешь нашего, мы дырявим твою девчонку. Или её отпрыска. Согласен?

— Как только вы кого-то из них продырявите, лишитесь живого щита, и я вас грохаю. Не думаю, что вы на это пойдёте.

— Но нас двое. А ты один, — бодрился Бывалый, понимая, что с моей подготовкой и готовностью спокойно, без эмоций жать на спуск, так себе аргумент.

— Эй-эй! Я ещё жить хочу! Я согласен! — «слился» «Пятый». И это хорошо, хоть в нём я не разочаровался. — Давай, ты идёшь своей дорогой, мы своей!

— Ага, чтобы он нас продырявил в спину? — прокаркал «Бывалый». — А ты не трясись, сука! — несильно ударил Маринину соседку по шее рукояткой. Та, действительно, начала с испугу подвывать.

— Эй-эй! Полегче! — вспотел от напряжения я. Я искал возможность кончить их — мне даром не нужны были эти переговоры… Но даже если пристрелю одного, а я смогу, вот прямо так, невзирая на щит, второй успеет выстрелить. А вот в меня, или в заложника…

— Так стоп! Не стрелять! Не стрелять, говорю, я без оружия!