В голосе стража звучала обреченность. Нет ничего веселого в ночных поисках умертвия. Это он понимал, как никто.
Себастьян опустился на колени и исследовал мостовую.
– М-м-м… За столь короткий срок маловероятно, хотя и исключать такую возможность не стоит, – сказал он, чуть ли не нюхая землю.
– Может, тебе показалось, что женщину убили? – обратился страж к Виолетте.
Теперь она уже ни в чем не была уверена.
– Я видела, что женщина лежала на земле и не двигалась. У мужчины был нож, – сорванный голос ведьмы звучал как карканье.
– А одежда? Ты заметила, кем она была? Стихийница или, может, из ваших? – продолжал допытываться страж.
Виолетта покачала головой.
В это время Себастьян достал из кармана платок и потер им камни.
– Здесь была пролита кровь, – сказал он, продемонстрировав бурые пятна на белой ткани.
Некромант весь напружинился, подобрался, точно кот перед прыжком, и принялся читать заклинание. Магический вихрь пронесся по переулку, но… ничего не произошло. Не проявилось никаких защитных линий или тайных знаков. По всему выходило, что некромантией здесь никто не занимался.
– Я бы на вашем месте вызвал собак и проверил ближайшие подвалы, – сказал Себастьян.
Виолетта ожидала, что стражи огрызнутся, предложив некроманту не совать нос не в свое дело, но вместо этого последовал вежливый ответ:
– Да, именно так мы и поступим.
– Что ж, хорошо. Поскольку свой гражданский долг мы выполнили, а час уже поздний…
– Да, конечно, не смеем задерживать. Доброй вам ночи, господин Себастьян. И вам, госпожа.
Напоследок стражи еще раз записали имя и адрес ведьмы и попросили сообщить, если она «что-то вспомнит». Впрочем, без особого энтузиазма.
Была еще одна небольшая странность: Себастьян и Виолетта так и не нашли вторую туфлю.
* * *
Промаявшись несколько часов без сна, Триш поднялась с постели и, не зажигая света, подошла к столику, где стоял графин с водой. Она взяла стакан и рассеянно взглянула в окно. Через мгновение ведьма забыла о мучившей ее жажде и жадно приникла к стеклу.
– Вот мелкая дрянь. А я знала…
О чем знала Триш, ведьма и сама не смогла бы сказать. Неясно, почему увиденное так сильно ее возмутило и отчего в груди разливалась ядовитая злость, смешанная с досадой.
Из темноты своей комнаты Триш пристально смотрела, как Себастьян несет Виолетту на руках. И по-своему истолковала их поведение. К тому же Виолетта склонила голову так, что ее губы почти касались уха некроманта.
В этот самый момент она как раз шептала:
