Толстой. Оригинально.
Достоевский. Нас никто не слышит?
Толстой. Нас только видят, как мы губами шевелим.
Достоевский. «Преступление и наказание». «Идиот». «Бесы».
Толстой. Разговор о литературе. Вполне.
Достоевский. «Братья Карамазовы». «Подросток». «Двойник». «Униженные и оскорбленные».
Толстой. А я, представьте, Шекспира выше сапог не ставлю.
Достоевский. «Сон смешного человека».
Толстой. И Пушкина не люблю.
Достоевский. «Игрок».
Толстой. Да вы сядьте, так лучше.
Достоевский. Мне постановщик стоять разрешил, я нервный.
Толстой. Только стекло не разбейте. Вам известно, что мы за стеклом?
Достоевский. Известно. Вот. (Смотрит в зал через невидимое стекло.) Как в аквариуме.
Толстой(глядя на Достоевского). Ну и что вы там видите?
Достоевский. Вижу участников Конгресса.
Толстой. Много?
Достоевский. Да так... Собираются... На нас глядят.
Толстой. Да? (Тоже смотрит в зал.) Ну это еще не много. Федор Михайлович, продолжаем общение. Не на них смотрите, на меня смотрите.
Достоевский(прохаживаясь). «Дневник писателя» за 1878 год. «Дневник писателя» за 1879 год. «Дневник писателя»...
Толстой. Как вы подготовились хорошо! Прямо-таки в образ вжились, а переживаете.
Достоевский. «Крокодил, или Необыкновенное происшествие в Пассаже»...
Толстой. А вот на вашем месте был из нашего драматического актер... Женька Филимонов, так тот ничего не читал — ни «Идиота», ни «Игрока». Мы с ним все о футболе беседовали... Любите ли вы футбол, как люблю его я?
Достоевский. Не очень люблю.
Толстой. Зря. А теперь с флюсом дома сидит. Бедняга. Нет, вы больше похожи. Вылитый, как на картинке...
Достоевский. Еще «Неточка Незванова», «Бедные люди»...
Толстой. Это да... А у меня «Война и мир», «Анна Каренина»...
Достоевский. И вы... тоже... на Толстого... очень...
Толстой. «Живой труп», «Власть тьмы»... Федор Михайлович, непринужденнее. Вы меня извините, я как более опытный говорю.
Достоевский. Первый раз на сцене. Стекло мешает... Зачем стекло?
Толстой. Чтобы не слышно было, о чем мы с вами беседуем. И чтобы никто не бросил в нас чем-нибудь. Мало ли вандал какой-нибудь.
Достоевский. Будто на витрине стоишь.
Толстой. А вы сядьте.
Достоевский. Нет, не хочу сидеть. Фу, как неловко. Не привык, Лев Николаевич.
Толстой. Да вы проще, проще будьте. Я могу и землю попахать, если надо. В конце концов, мы оба классики. Вам сколько платят?
Достоевский. Сказали, что не обидят.
Толстой. А сколько?
Достоевский. Что не обидят, сказали.
Толстой. Так, может... это... за любовь к искусству, нет?
