— Фаня! — позвал Алёшка.
Ливензон остановился, толкнул Фаню к Алёшке и побежал дальше. Подпольщик спрятал девушку под белый пол, она лежала головой на бутылке с горючим и боялась пошевелиться. В дом вошли дойче зольдатен унтер официрен, низкорослый дурачок слушал, как скрипит на чердаке маршевыми сапогами смерть, и простодушно улыбался высокому господину офицеру, который ощупывал взглядом каждый предмет в комнате. Алёшка встал рядом с ящиком с растопкой. Там под щепками и стружками была граната. Пригодится, если Фаня чихнёт в своём пыльном схроне.
Над Фаниным лицом была подошва Самаэля — двойная, подбитая сорока гвоздями, с металлической подковой по внешней кромке каблука. Воспользовавшись минутным уединением, ангел смерти бзданул.
Фаню вдруг охватило эротическое чувство: она вспомнила, как однажды десятилетний Фима Больдерман зазвал её, двенадцатилетнюю, на чердак и вручил записку с вопросом: «Я тебе нравлюсь?» Фаня тогда повела себя ужасно — с воплем бросилась к отцу, который внизу под лампой светлой с Фиминым папой мирно пил водку и обсуждал пломбы, коронки и Сарочку Гуткину. Обескураженный Фима до позднего вечера сидел на чердаке, не хотел спускаться. Когда началась война, он, кудрявый усатенький юноша, ушёл на фронт. Фима смело бил фашистов и не знал, что его старенький папочка со всей роднёй прекратил существование в Малой Вишере.
Офицер спросил насчёт провианта. Дурачок засуетился — йа-йа, провиант, йа-йа — и вынул из буфета красную коробочку с надписью «Карамель». Там был плотно утрамбованный марафет. Офицер оживился, потребовал, чтобы Алёшка сам нюхнул. Дурачок профессионально взял на ноготь.
— Карстен, кам хер! Хер вайс провиант! — так Алёшке слышалось. — Шиндерасса-бумдерасса! Шиндерасса-бумдерасса-са!
— Их гэе, Кристоф!
Кристоф и Карстен забрали у дурачка коробочку и ушли. «Ну и хер с ним», — подумал Алёшка и отправился вызволять Фаню.
Фашисты были выбиты из посёлка. Прогуливаясь по берегу Вишерки, Алёшка наткнулся в зарослях сухого тростника на окоченелый, покрытый инеем труп господина Кристофа. Алёшка быстро обшарил его задубевшую шинель. Во внутреннем кармане лежала заветная коробочка.
Венн им фельде блицен
Бомбен унд гранатен,
Вайнен ди медхен
Согнувшись, спрятавшись от ветра, Алёшка приоткрыл коробочку, зачерпнул ногтём порошок и вдохнул с морозным воздухом. Сознание прояснилось невероятно, из носа потекла кровь. Счастливый подпольщик, размазывая юшку кулаком, побежал к Фане, чтобы с ней не расставаться никогда.
