Меня внезапно осенило, что судьба моя сейчас тоже зависла в промежуточном состоянии. О своих предпочтениях я заявила перед лицом короля, отойдя от Уилла и отдав руку Томасу. Мне было уже девятнадцать, более чем достаточно, чтобы перестать быть пустым местом или просто пешкой в сражении двух мужчин за обладание моей персоной.
Прилив сил во мне удивлял меня саму. Вроде бы ничего не поменялось, я была такой же, как и вчера, но Томас подтолкнул меня к публичному сопротивлению, и я сделала это без колебаний.
Уилл смотрел на меня, как будто не веря своим глазам: как можно было выбрать простого рыцаря вместо графа? Но я-то знала ответ на этот вопрос. Когда-то, казалось бы очень давно, я, воспользовавшись предоставленной мне в Генте свободой, отдала Томасу свою руку и, как тогда была убеждена моя девичья натура, свое сердце. С тех пор ничего не изменилось и я действительно хотела жить с Томасом.
Теперь я должна была удостовериться, что мои пожелания тоже будут приниматься во внимание. Задача эта была не из легких, поскольку мне противостояли все, за исключением Томаса. Я гордо вздернула подбородок. У меня хватит сил, чтобы выдержать грядущую бурю, и в итоге я провозглашу свою победу, если в этой битве нужно будет победить. Я была настроена весьма решительно.
Однако всего этого нужно было достичь, не теряя достоинства. Больше не должно быть никаких скандалов вроде того, что мы только что устроили. Я не скомпрометирую себя бегством и жизнью с Томасом вопреки требованиям и нормам общества. В глазах окружающих я все еще была графиней Солсбери и буду ею оставаться, пока Папа лично не позволит мне переступить запретную черту, чтобы уйти к Томасу. Мне была известна цена официальной легальности. И цена признания. Если мы с Томасом хотим когда-либо вернуть себе благожелательное отношение короля, сделать это можно было исключительно через тщательное продуманное и совершенно законное собственное поведение.
Томас ожидал, что я скажу.
– А сейчас я должна вернуться к Уильяму Монтегю, милорд, – официальным тоном произнесла я.
– Я знаю, что именно так вы и должны поступить, миледи.
Наши с ним мысли двигались в одном направлении.
– До тех пор, пока мы не докажем свою правоту так, чтобы не оставалось никаких сомнений, – добавила я. – И тогда я приду к вам.
Он взял мою руку и поцеловал ее в основание ладони, как когда-то в бишемском погребе. Потом он осторожно сложил мои пальцы, словно запечатывая этим свой поцелуй и наши с ним намерения.
