— Мерзавка! Дура! — кричал он. — Ты пожалеешь об этом!
Виктория остановилась как вкопанная. Ее поразили даже не сами слова, а тон, которым они произносились. Она и подумать не могла, что ее сын способен так кричать — капризно, обиженно и высокомерно. Виктория еще с минуту помедлила, а затем со всех ног бросилась вниз и рывком распахнула дверь, ведущую на кухню.
Ее глазам предстала странная картина. Лео, красный от ярости, стоял посреди кухни, сжав кулаки. Его светлая рубашка была вся в красных пятнах. В первый момент Виктории даже показалось, что это кровь, но она быстро сообразила, что это всего лишь томатный соус. Перед Лео с соусницей в руках стояла Хеорхина. Увидев Викторию, она густо покраснела, руки ее задрожали, и она уронила соусницу на пол. Виктория, не говоря ни слова, посмотрела на осколки фарфора, под которыми расплывалась темная томатная лужица, и, наконец, спросила:
— Что здесь происходит?
— Эта мерзавка облила меня соусом! — злобно выкрикнул Лео и вдруг расплакался. Однако и сквозь слезы он продолжал кричать: — Выгони ее, мама, выгони сегодня же!
— Но как это случилось? — спросила Виктория.
— Эта идиотка взяла и облила меня! — сказал сын.
Виктория повернулась к служанке:
— Хеорхина, скажите, пожалуйста, зачем вы вылили на мальчика соус?
— Мальчик… — пробормотала служанка, — он пытался… ущипнуть меня за… — Она замолчала и покраснела еще гуще.
— И что дальше? — упавшим голосом спросила Виктория.
— Я попросила его отойти и не мешать мне работать, — пролепетала Хеорхина. — А он сказал, что он хозяин в этом доме, а я просто…
— А ты просто рабочая скотина! — злобно выкрикнул Лео. — Твои родители в земле копаются!
— Так, — тихо сказала Виктория и безжизненно опустилась на стул. — Хеорхина, — обратилась она к молоденькой служанке, — скажите, он так и сказал?
— Да, сеньора, — ответила девушка. — Он сказал еще хуже.
— Выгони ее, мама! Она испортила мне костюм! И пусть купит мне новый! — рыдал Лео.
— Этого не произойдет, — вдруг холодно и решительно сказала Виктория. — Я требую другого. Лео, ты должен немедленно извиниться перед Хеорхиной. Понял?
— Что?! Я извиняться перед ней? — Мальчик перестал рыдать и поднял на мать недоуменный взгляд. — Но она же служанка!
— Это вовсе не значит, что она не человек, — сурово ответила Виктория. — Подумай, ты оскорбил женщину. Ты должен извиниться, Лео.
— И не подумаю! — крикнул сын и, сорвавшись с места, выбежал из кухни.
Виктория и Хеорхина продолжали неподвижно стоять, слушая, как он топает по лестнице наверх. Раздался оглушительный грохот — это сын с силой захлопнул дверь в свою комнату.
