— Она сказала, что все остались и она тоже не пошла домой, потому что было уже темно...
— Ага...
— Я ей сказал, что звонил в этот вечер её подруге, она пришла домой и сказала, что у Игоря осталась только Аня... Аня сказала, что подруга перепутала, потом сказала, что хочет писять, подошла к этой в тюбетейке, попросила у неё ключ от туалета...
— Так, за этим столом вы сидели? — Капитан кивнул на столик, за которым совсем недавно сидели Валя и Сева.
— Да...
— Так, садимся...
Карась сел за стол, Валя замешкался. Волосок был на том же самом месте, а другого стула рядом не было.
— Валя?!
Капитан уставился на Валю, Валя понял, что мешкать нельзя, он наклонился к стулу и что есть силы стал набирать воздух ртом, чтобы дунуть, но не рассчитал, и когда набирал воздух ртом, втянул этот волосок в себя. Валя закашлялся, отвернулся, стал собирать во рту слюну и судорожно выплёвывать из себя волосок. Женщина в тюбетейке занервничала:
— Здесь, между прочим, люди едят, что ваш парень делает?!
Капитан нагнулся к Вале:
— Валя, ты что делаешь?
Люда открыла второй глаз:
— Может, с сердцем что?
— Какое с сердцем, молодой парень! Валя, Валь! — Капитан стал хлопать Валю по спине.
— Что вы его хлопаете, он же не подавился! — Люда покраснела, предчувствуя недоброе. Она направила камеру на Валю, предполагая, что, может, это последние минуты его жизни и как было бы неплохо запечатлеть их. Честно говоря, у Люды был небольшой секрет. Она копировала втихаря плёнки со следственными экспериментами и склеивала в небольшие фильмы. Мечта Люды была попасть в ротацию Каннского кинофестиваля в разделе «авторское документальное кино». Она встречалась с одним бывшим заключённым, который до того, как стать заключённым, работал на местной киностудии осветителем. Он-то и рассказал Люде о Каннах и о больших возможностях, если ты умеешь снимать.
— Может, астма? — Сева подорвался было подсесть к Вале и поучаствовать в его судьбе, но прикованный к его руке Карась помешал ему.
— Валь, Валя, не умирай, это, принеси ему запить, пива налей ему! — Капитан проорал это в сторону барной стойки. Женщина в тюбетейке нацедила пиво и поднесла Вале стаканчик.
— Ну, как? — Никто об этом не спросил, но все посмотрели на Валю так, что этот вопрос прозвучал у него в голове. Он попил ещё пива и прошептал: — Проглотил...
— Кого?
— Волос...
— Ты чё, Валя! Мы тут снимаем, ты что устраиваешь? Это же плёнка, официальный документ! Ты зачем всё в цирк превращаешь? Садись давай и рот не разевай, если к тебе волосы залетают... Так... Всё так было, Карась?
