— Валь, может, после поедим. — Сержанту что-то понравилось в меню, но денег, видимо, было не так много, поэтому он решил пробить, не захочет ли парень в бейсболке поесть с ним за компанию.
— А чё ты нарыл?
— Салат из крабовых палочек с кукурузой... недорогой, я люблю... как раз можно, смотри, возьмём по пиву и салат, а?
— Я бы тебе не советовал есть крабовые палочки... их делают в Прибалтике...
— И что?
— Прибалты спускают в палочки, потому что ненавидят русских... особенно латыши... они точно спускают и ещё мочатся на крабовые палочки, которые экспортируют в нашу страну...
— Что им, делать нечего? — Сержант стал теребить затёкшую от наручника руку, он недовольно зыркнул на прикованного к нему Прометея в оранжевом свитере, как будто он и был тот латыш, который ссыт в крабовые палочки.
— Понимаешь, Севик... Мы их сильно обидели... сильно... Я в университете проходил... мы их завоевали, а они хотели, чтобы их завоевали фашисты... не срослось... Представляешь, — вот ты бы смог так обидеться на человека, чтобы ссать ему в еду, это что такое сделать надо, чтобы так достать, а?.. А у них ведь даже специальные работники есть на заводах, где эти палочки из сайры делают... Их поят пивом, а потом они ссут в жбаны с сайровым фаршем, а у кого есть желание, — тот ещё и спускает туда...
— Они же ещё поставляют нам творожки в шоколадной глазури, мне мама покупает, с абрикосовым наполнителем...
— Интересно, что они с ними вытворяют?.. — Это был даже не вопрос, просто мужчина в оранжевом свитере подключился к беседе, но капитан оборвал её:
— Так, Люда, включай!
— Уже... — Лицо прапорщицы спряталось за камерой, Валя и Сева встали.
— Так, значит, начинаем следственный эксперимент сорок восемь пять два. — Капитан отвернулся от Люды и, уже не так волнуясь, обратился к мужчине в свитере:
— Так, Карась, где вы сидели?
Карась кивнул на тот самый столик, где только что обсуждался вопрос межэтнических взаимоотношений:
— Вот за этим столиком.
— С кем вы сидели?
— С Маринкой...
— Так, с Маринкой... потом что... — Капитан грустно посмотрел в сторону барной стойки на краники пива.
— Потом она встала, сказала, что ей надо пописять... Подошла к этой... — Карась кивнул в ту же сторону, куда только что грустно смотрел капитан. Женщина в тюбетейке оживилась, стала протирать стойку национальной тряпочкой.
— Так, она, что, — сразу, как вы пришли, пошла пописять?..
— Нет...
— Так, а что же случилось до того, как?
— Мы разговаривали...
