– Вы куда же едете? В Баку? Через Каспийское море? Да не делайте этого. Ведь там ветры какие. Закачает. И обязательно отнесет к персидским границам. Три дня будете щепкой носиться. Товарищ мой недавно приехал, больной совсем. Чорт знает, куда отнесло пароходишко! Ведь хороших пароходов нет там. Во время войны потопили, а сейчас один хлам плавает.
Кто-то едет в Ашхабад.
– Это вы? В Ашхабад? Берегитесь пендинки. Не знаете, что такое пендинка? Это язва такая. В Ашхабаде все болеют ею. Это от укуса насекомого или от воды – чорт их знает. Бывает сухая пендинка и мокрая, то есть гнойная. Она стоит круглой ранкой на лице год, и лечить нельзя – неизвестно лечение, и заклеить нельзя – нужно, чтобы ранка была открыта. А инкубационный период этой штуки иногда длится года два, а то и дольше. Таким образом побудете в Ашхабаде две недели, а заболеете через год, полтора.
Соседи едут в Ленинград:
– Хороший город! Только климат. Климат отчаянный. Легкие выедает до конца. На болоте город стоит. Ядовитейшие испарения. Вот мой товарищ пожил там четыре года и умер.
Люди едут в Сухум:
– Хорошее место, красивое, только, знаете ли, берегитесь – малярия. Особенно в низменных местах. Старайтесь где-нибудь повыше поселиться, а то внизу, знаете ли, обязательно малярию схватите. Только наверху вряд ли комнату найдете, да и подниматься по этим горам тоже мало удовольствия, и пыль. Ну, знаете, пыль какая!
Румяный говорливый рот неутомим. Он все знает, всюду был и ото всего предостерегает. Есть тоже почти ничего нигде нельзя: будет изжога, отрава, болезни, обман. И все это говорится в легкой, безобидной форме приятельской беседы, посильного дружеского предупреждения.
Пассажиры – собеседники, тяжело вздыхая, выходят в коридор, стоят там долго, стараются не заходить в купэ. После одного часа его общество становится нестерпимым.
Поговорив, он любит спать, и во сне его большой тревожный рот как бы сообщает одни только мрачные сведения. Часто, просыпаясь, он никого не находит в купэ.
– Где же тут, – спрашивает он у проводника, – двое граждан? Тут же ехали двое.
– Ах, эти! – отвечает проводник. – Перешли в другое купэ.
Он не смущается, берет полотенце, идет мыться, через четверть часа находит новых собеседников и говорливый его, румяный, противный рот опять за работой:
– Куда? На эту стройку? Остерегайтесь там каракуртов. Это змея такая. Укус чаще всего смертелен. Да и сыпной тиф теперь там свирепствует. Распространен также и брюшной. С водой там очень плохо…
