– Увы, но как раз стихи, да и все изящные искусства оставляют меня совершенно равнодушным.
– Да? А я в свое время писал недурные сонеты, – сказал Тирен.
– Только рифмовал любовь с морковью, – заметил с усмешкой Кали.
– Неправда!
– Ну, в приличном обществе твои сонеты читать было нельзя.
– Так я и не читал их в приличном обществе, – усмехнулся Тирен и снова обернулся к Монтейну: – Значит, теология?
– Политехнический колледж.
– Какой ужас! Вы шутите… – Тирен в самом деле был поражен. – Не знаю никого, кто учился бы в Политехе.
– Гиеди учился, – сказал Кали.
– Чушь, – бросил Тирен. – Хорошо знаю, он поступил в Кавалерский институт в один год с моим братом.
– И на втором курсе его вышибли, – пожал плечами Кали. – Он вызвал на дуэль принца Одо.
Тирен чуть не захлебнулся кофе, и Вулкан пару раз стукнул его по спине.
– Ты шутишь!
– Какие уж тут шуточки… – Кали улыбнулся. – Его чуть не казнили.
Сертан всерьез заинтересовался:
– Я уверен, этот слизняк Одо сам напрашивался.
– Дуэль с сыном Наследника – это оч-чень большая ошибка, – сказал Тирен.
– Да я сам сколько раз собственноручно выставлял принца Одо из клуба! И при этом, представьте, бил его по мор… э-э… лицу.
– Это совсем другое. – Кали сладко улыбнулся. – Я сам однажды ему за шиворот тухлое яйцо засунул. Но дуэль с человеком, который сам может стать Наследником… Вулкан, ты не понимаешь! Ну ты представь, что Гиеди на той дуэли победил бы…
– Что значит – победил бы? Разумеется, победил бы! Какие у Одо шансы его победить? – сказал Сертан.
– Дуэль с членом императорского дома – э-э… – Тирен в затруднении посмотрел на Кали.
– …есть сакральное действо, – отчеканил Кали, – и прямой вызов Императору. Сродни Арафской дуэли. Выживший получает Империю. В общем, Гиеди малость погорячился. Это когда было? – призадумался он. – Давно было. Ему тогда восемнадцати не было, это его и спасло от плахи. Да и шуточку над ним Одо учинил жестокую, говорил папа. Любой бы взбеленился. Гиеди тогда чуть руки на себя не наложил, когда понял, что натворил. Папа говорил, что Император вызвал Гиеди к себе, по-отечески с ним поговорил и вынес вердикт: оставить без последствий. Но папа все же настоял, чтобы из института его отчислили. Чтобы они с Одо друг другу глаза не мозолили.
– Быстренько признавайся, что ты пошутил и это всего лишь сказочки, – сказал Тирен. – Уверен, такие дела навечно остаются под грифом «совершенно секретно».
– О, это одна из легенд о Гиеди, – небрежным тоном проговорил Кали.
