Под зловещее молчание графеныша приятели зашли в здание, где висела табличка «приемная комиссия».
В помещении было тихо и пустынно. Здание было старым, и носило следы достаточно бережного ремонта. Кое-где из стен выступали крупные камни. Часть плитки на полу была взломана корнями. В воздухе витал дух не старины, – древности!
Ричард тоже подавленно молчал. Происходящее выбивалось и за его жизненный опыт. Стены становились все выше, и потолок тонул в дымке. Казалось, молодые люди стоят на краю бесконечного пространства. То же самое испытывает человек в первый раз увидевший океан.
– Молодые люди? Вы абитуриенты?
Наваждение схлынуло. Здание снова стало нормальных размеров. Одна из дверей оказалась открыта, и в проеме показалось новое действующее лицо. Незнакомец был низок, лыс, и казалось, состоял из одних сферических поверхностей. Серые глаза навыкате, круглый едва заметный подбородок, покатые плечи и выдающееся брюхо. Все это подчеркивал костюм коричневого цвета. Рей был готов поклясться, что ботинки на незнакомце тоже круглые.
Убедившись, что внимание привлечено, незнакомец продолжил.
– Проходите быстрее, я не советую задерживаться в этом месте надолго. Мы его давно не кормили.
Не став выяснять подробности, приятели пересекли зал, едва не прижимаясь друг к другу. Последние слова незнакомца настораживали.
– Имя, возраст, специальность?
– А? – Салех огляделся. Он стоял в большом светлом кабинете. За столом сидел круглый дяденька. В широко раскрытые окна врывался теплый ветер.
– А где… – Ричарда нигде не было, хотя буквально пару ударов сердца назад он стоял рядом и в воздухе витал запах его одеколона.
– Тоже заполняет документы. Не теряйтесь. В этом году вы первые, – мужчина взглянул на Салеха через круглые очки, которые держались на круглом носу безо всяких дужек. – Имя, возраст, род занятий?! – рявкнул незнакомец басом.
Салех рефлекторно вытянулся по стойке смирно.
– Рей Салех, тридцать четыре года, лейтенант двадцатого пехотного полка в отставке.
– Салех, Салех, ага… Нашел! Травмы, увечья, психологические расстройства?
– А…
-Так и запишем, ибицильность…
– Ноги нет... – прошипел Салех, изрядно натренированный общением с Гринривером, не сорвавшийся только по этой причине.
– Какой?
– Чего?
– Какой ноги нет?
– Левой… Я очень извиняюсь, а это разве так незаметно? – подтверждая свои слова, Салех топнул ногой в протезе.
– Сколько яблок я держу?
Бывший лейтенант с непониманием уставился на своего собеседника. И на его руки, которые лежали на столе.
