— Как ты сюда попал? — спросила она.
— Меня впустила Эдна. Она сказала, что ты здесь.
Предательница. Ее домработница решила изображать сваху? Жаль, что Эдна не знает о нежелании Уэсли создавать семью. При напоминании об этом сердце Изабеллы болезненно сжалось. Ей было бы намного проще, если бы она не испытывала никаких чувств к Уэсли.
Он прошел в комнату, держа руки в карманах, и стал оглядывать все вокруг. Она прикусила язык. Если она потребует, чтобы он вышел из ее кабинета, он сильнее заупрямится. Он долго и медленно расхаживал туда‑сюда, и ее охватила паника.
Глубоко вдохнув, Изабелла наблюдала, как он разглядывает полноцветные цифровые распечатки ее последних эскизов, которые она развесила на стене, и мольберт с одним из эскизов. Затем он подошел к доске, где она прикрепила свой рабочий график и десятки фотографий детей с игрушками.
Ее кабинет находился в передней части дома на втором этаже. Кэролайн называла его башней номер один. Окна кабинета выходили на заснеженный сосновый лес, озеро и гору вдалеке.
Комната была не очень большой, но Изабелле не требовался огромный кабинет, чтобы произвести на кого‑то впечатление. У нее был письменный стол с компьютером, мольбертом и красками и достаточно пространства, чтобы походить взад‑вперед, размышляя. Но сейчас, в присутствии Уэсли, Изабелле стало тесно в своем кабинете.
— Что это? — тихо спросил он, повернулся и посмотрел на нее.
— Моя работа. Это текущие разработки, — сказала она и встала из‑за стола. Она не хотела сидеть, пока Уэсли стоял, нависая над ней. — Я работаю бесплатно, делая игрушки для детей, лежащих в больнице. Я называю свой проект «Забавные игрушки Кэролайн».
Она не смотрела на него, а пристально разглядывала фотографии улыбающихся детей, которые хранила в своем кабинете ради вдохновения.
— Я разрабатываю игрушки, производитель их выпускает, а потом мы их распространяем.
Он смотрел на улыбающихся детей на фотографиях.
— Почему ты этим занялась?
Изабелла подошла и встала рядом с ним.
— Когда Кэролайн пытались поставить диагноз, мы проводили много времени в местной больнице. Мы видели больных испуганных детей, и я поняла, что их успокоят мягкие игрушки, куклы и даже самолетики.
Она вздохнула, вспоминая, как сидела в зале ожидания с другими встревоженными матерями, слышала приглушенный плач детей и их редкие стоны.
— Я держала Кэролайн на коленях, пока врачи брали у нее анализы. Она была напугана, но я могла ее успокоить, — печально сказала она. — Но в больнице было много детей, которые были совсем одни. Их родители либо работали, либо занимались другими детьми. А у медсестер просто не хватало времени, чтобы отвлечь испуганных детей.
