Он заметно сглотнул.
— Я понял.
— Скажи что‑нибудь.
Почему не может быть как в рекламе, в которой женщина показала мужчине положительный тест, и они оба затанцевали по комнате?
Он отвел взгляд.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал?
— Мне все время хочется извиниться.
У нее полились слезы, они катились по щекам, на рубашку. Остин не хочет жениться, пусть даже временно. Тем более ему не нужен ребенок. Всего желанней для него свобода.
Увидев ее боль, он подошел к ней, подхватил на руки и отнес к кровати. Сел сам и посадил ее себе на колени.
— Так бывает, Брук. Ты не виновата. И я тоже.
Прошло время. Может быть, пять минут, может, целый день. Остин держал ее в своих объятиях, это успокаивало, при этом дико возбуждало. Брук чувствовала, что он тоже возбужден. Находясь в его руках, она ощущала, что справится с любым препятствием на своем пути. В то же самое время он заставлял ее желать того, что опасно для душевного спокойствия.
Сейчас она явно ощущала, что он хочет ее физически, даже захотелось раздеть его и предаться страсти, не думая о будущем.
Вместо этого она соскочила с его коленей и встала, вытирая слезы, чтобы не усугублять ошибку. Одно она знала наверняка.
— Понимаю, что существуют разные варианты, но я хочу этого ребенка. Может быть, «хочу» — неверное слово. Я несу ответственность за этого ребенка. Я пошла в бар, чтобы сделать глупость. Теперь вот беременна. Так что разберусь с последствиями сама.
— Ребенок изменит все в твоей жизни, — насторожился Остин. — Пройдет уйма времени, прежде чем ты сможешь совершить долгую поездку в Европу для посещения художественных галерей и учебы в магистратуре.
В его словах была чудовищная истина, и от этого у нее все внутри сжалось.
— Да. Но эта эгоистичная мечта вполне может подождать своего воплощения.
— Я обеспечу ребенка материально. Тебе не нужно будет беспокоиться о деньгах.
Она поморщилась.
— Я ценю твою готовность помочь, но, если получу наследство, необходимость в этом отпадет. Предполагаю, беременность склонит чашу весов в мою пользу. Мои родители не любят детей и не захотят, чтобы я жила с ними, поэтому, думаю, у них не останется выбора, кроме как отдать мне то, что мое по закону.
— Я видел твою мать, Брук. Ты наивна. Напротив, они постараются использовать ребенка, чтобы контролировать тебя. Увы, ситуация не стала лучше. Она только ухудшилась.
Он излучал мрачную уверенность, и она поняла, что это так.
— Я не думала об этом в таком ключе.
