— Но как ты все-таки сбежал? — спросила Джохара шепотом.
— Это случилось много позже. Каивано был членом мафии, и у него везде были свои люди. Это значило, что скрыться от него невозможно. Прошло долгих четыре года, прежде чем у меня созрел план. — Азим набрал в грудь воздуха, но внутри больно кольнуло. — В один прекрасный день я напоил Каивано и забрал доказательства его преступлений. Я шантажировал его, чтобы получить свободу и крупную сумму денег. Кстати, эти деньги я потратил на покупку своей первой недвижимости. С тех пор я вынужден жить, постоянно оглядываясь по сторонам.
— Но что случилось с этим человеком? — спросила Джохара.
— Я уничтожил его, — холодно ответил Азим.
Ни единой эмоции не прозвучало в его голосе. Десять лет он спал с ножом под подушкой. Всегда начеку, всегда готовый обороняться. Расправа над Каивано случилась шесть лет назад. Она была хладнокровной, но все же сладкой. И такой долгожданной.
— Уничтожил? — переспросила Джохара. — Но как именно?
— Я выкупил его бизнес и обанкротил его. На это ушло целых десять лет, но зато Каивано стал никем. Моя вилла в Неаполе когда-то принадлежала ему. Я купил ее по дешевке, когда он распродавал за долги свое имущество.
Лицо Джохары приняло странное выражение, расшифровать которое Азим не смог.
— И после этого тебе стало легче? — спросила она.
— Да, мне стало легче, — признался Азим.
«Но не в достаточной степени», — добавил он про себя. Нет, хотя бы это он утаит от своей жены.
— Я слишком долго ждал момента, чтобы отомстить.
— Мне кажется, я тебя понимаю, — грустно сказала Джохара. — Если это помогло тебе излечиться…
— Мне не нужно было лечиться, — перебил Азим, и лицо его исказилось от гнева. — Мне было нужно положить конец несправедливости. — Он надел брюки и повернулся к ней спиной. — Ступай в шатер, Джохара. — Азим подождал несколько секунд, но Джохара не шевельнулась. Одна секунда сменяла другую. И каждую из них наполняла боль и страдание. — Почему ты до сих пор здесь? — прохрипел он.
— Почему ты так холоден со мной? — спросила в ответ Джохара. — Помнишь, когда ты сказал, что мы едем в Найджаби? С того самого момента ты все сильнее отдаляешься от меня. Но ведь нам было хорошо вместе. По крайней мере, мне так казалось.
Пальцы Азима сжались в кулаки.
— Я еще никому не показывал своих шрамов.
— Но я твоя жена. Ты не мог вечно скрывать от меня свою спину. Ведь я не понимала, почему ты не даешь гладить себя по спине во время занятий любовью. Только теперь я понимаю, почему ты так быстро одевался после… После того, как мы это делали. Но когда-нибудь я все равно бы их увидела. И скажи мне, что бы тогда случилось?
