Каким‑то образом у него получилось надеть презерватив. Приподняв платье, Флэш обнаружил, что на Брук только тонкие трусики. Он даже не потрудился их спустить. Флэш поднял Брук, а затем, просто сдвинув трусики в сторону, одним толчком погрузился в ее горячее лоно.
— О, — простонала она.
Какое‑то время Флэш не мог ничего делать, кроме как стоять, поглощенный ощущениями от получаемого удовольствия.
Целый год он пытался забыть, как хорошо ему было с ней, как идеально они подходили друг другу. Но у него так ничего не получилось.
— Брук, — шепотом сказал Флэш. Он прижался лбом к ее лбу и посмотрел ей в глаза. Ему отчаянно хотелось верить, что он видит отражение своего собственного желания. — О, Брук.
— Тсс.
Затем она начала целовать его со всей страстью. Флэш еле сдерживал желание, сводящее его с ума. Он двигался в ней, она шептала «еще», и ему казалось, что следующий толчок будет последним.
Их соитие в гримерке было точно таким же — страстным, быстрым и тихим. Оно тоже произошло у двери, за которой ходили люди. Как же это было захватывающе!
Удерживая Брук одной рукой и прижимая ее к двери, Флэш просунул другую руку между ее ног. От его прикосновения ее тело содрогнулось. Она откинула голову, и он почувствовал, как его член охватывают спазмы ее оргазма. Этого оказалось достаточно, чтобы он тоже кончил.
Флэш всем телом повалился на Брук, прижимая ее к двери. Тяжело дыша, он не мог ни думать, ни говорить.
«Дом».
Это было единственное слово, которое крутилось у него в голове, когда Брук поцеловала его в шею, а затем в губы.
Ощущение было такое, будто он вернулся домой.
Флэш высвободился из ее тела, но не из ее объятий.
— Детка, — заговорил он и тут же замолчал, так как не был уверен в том, что именно хочет сказать.
— Прости, — прошептала Брук, и Флэш услышал, как дрожит ее голос. Он отстранился и посмотрел на нее. Нет, ему не показалось — она была на грани слез.
— Не извиняйся передо мной, Брук. Ты и я…
Но тут до его ушей донесся новый звук — что‑то пронзительное и визгливое. От этого звука у него по спине пробежали мурашки.
Одинокая слеза скатилась по щеке Брук.
— Прости, прости, — шептала она, выскальзывая из его объятий. — Я не хотела, чтобы все так получилось.
— Брук! — воскликнул Флэш. Крик становился громче и действовал ему на нервы. — Что за…
— Мы разбудили ребенка, — сказала Брук, всхлипывая.
— Ребенка? Какого ребенка?
Флэш уставился на Брук. Волоски на его руках встали дыбом, словно его ударило электрическим током.
