Тем не менее Валерий — прежде всего историк-моралист, или скорее даже энциклопедист-моралист, продолжающий знаменитую традицию римского энциклопедизма, украшенную именами Катона Старшего, Марка Теренция Варрона, Авла Корнелия Цельса. Сам же Валерий в свою очередь сделался источником для Плиния Старшего, Плутарха, Авла Геллия. Наш автор не всегда щепетилен по отношению к своим предшественникам. Мы находим у него немало разночтений, особенно в случаях, когда речь идет о конкретных цифрах, будь то численность войска, суммы денег и прочее. Можно списать это на забывчивость Максима, а можно понимать и так, что для него важнее всего были выводы из того или иного примера, нежели точность рассказа.
Обычно каждый раздел у Валерия заканчивается так называемыми внешними примерами, взятыми не только из знакомого римлянам греческого мира, но и из жизни других народов: галлов, скифов, персов. Самые авторитетные писатели для Валерия в этих подразделах — Геродот, Платон, Ксенофонт, Фукидид. В Античности не принято было делать какие-либо ссылки на труды предшественников, но начитанные римляне, разумеется, без труда узнавали происхождение того или иного пассажа.
В любом случае отметим, что Валерий нигде не позволяет себе увлечься какими-то фантастическими деталями. Даже в разделах первой книги, посвященных религии, суевериям и предсказаниям, его сообщения констатируют факты: тогда-то появилось (например, на небе) такое-то знамение. Подобные рассказы у суеверных римлян встречались в огромном количестве, даже у строгого Тита Ливия. Верили ли они сами во все эти явления, вопрос отдельный. Но и историки, и энциклопедисты считали необходимым включать такие сюжеты в свои повествования. Г.-Ф. Мюллер в известной монографии вполне убедительно показал, что римляне в эпоху раннего принципата действительно искренне верили в божественность императорской власти и даже Тиберия рассматривали как живого бога.>[2] Тем более не вызывает сомнений факт всеобщей веры в богов вообще. А то, что Валерий использовал религиозные мотивы с назидательной целью, вполне соответствует его общей установке. И часто устойчивые моральные качества у Валерия становятся божествами: таковы Судьба, Ненависть, Вера и другие. О знакомстве же Максима с научными достижениями свидетельствует, например, фрагмент, посвященный Сульпицию Галлу (VIII.11.1), чье «страстное рвение… в поглощении любых литературных трудов имело великую пользу для общего блага». В войне с персами, когда он был легатом у Луция Павла, «в ясную ночь луна неожиданно затмилась. Наша армия была напугана этим как дурным предзнаменованием… Но, со знанием дела выступив с речью об устройстве неба и природе звезд, Галл вернул воинам боевой дух. Таким образом свободные искусства Галла помогли Павлу одержать… знаменитую победу». Астрономические расчеты позволили точно датировать это лунное затмение —21 июня 167 г. до н. э.
