— Не бойся, шмара. — Он вытащил из кармана лейкопластырь, залепил ей рот, после того как верзила снял руку. Потом худой сорвал с нее халат, удовлетворенно осмотрел обнажившееся тело, завел ей руки за спину и связал пояском.
— Готово, — удовлетворенно произнес он, — можно не держать. — И вдруг с неожиданной яростью ударил ее. Валя упала.
— Будет знать, сука… Будет знать!
В соседней комнате взвыл закрытый там коккер, почувствовав, что хозяйка в опасности.
Худой распалялся все больше.
— Постойте, не надо! — крикнул Карликов. — Вам деньги нужны? Берите!
И получил удар ногой в лицо.
— Он прав: на хрен она тебе? — заговорил «шкаф». — Нам барахло надо.
— Чтоб знали, фраера! Чтоб чуяли, в чьих они руках! — Худой нехотя отошел от Валентины. Он тяжело дышал.
Валя корчилась на полу. По ее разбитому лицу текли слезы. А Карликов сидел на скамейке и понимал, что бессилен ей помочь. Худой перережет ему горло, ни секунды не задумываясь. Видно, что псих. Карликов чуял их за версту. Нет ничего опаснее блатного психа. Это он понял, сидя в следственном изоляторе.
— Ну, чего, падаль вонючая, теперь поговорим? — Худой подсел к Карликову и взял его за горло, сдавив яблочко. — Гони бабки.
— Берите.
— Где они?
— В кабинете, в письменном столе, в верхнем ящике. Ключи вон там. — Он показал глазами на кухонную полку.
Худой вскоре вернулся и съездил Карликову кулаком по зубам.
— Это что, вонючка?!
Он бросил на стол две пачки тысячных купюр и восемь стодолларовых бумажек.
— Больше нет, — пожал плечами Карликов. — Все деньги в квартиру вбухал. Если хотите, берите холодильник «Самсунг», соневскую видеодвойку, они дорого стоят.
И тотчас получил рукояткой ножа по голове.
— Ты что, уродина, мы же не грузчики! Или ты сейчас же даешь бабки, или мы сначала кромсаем ее, потом гладим тебя утюгом, после спускаем в сортир по кусочкам. Я это могу, недаром меня добрым доктором Айболитом прозвали.
По-блатному доктор Айболит означает — садист. Карликов готов был поверить.
— Понял. В банке из-под крупы наверху ключ от сейфа. Сам сейф в кабинете за деревянной панелью — она отодвигается. Под картиной.
… — Это другое дело. — Худой сгреб деньги в сумку. Карликов знал, что здесь восемь тысяч долларов и пять миллионов рублей. До слез жалко. Сколько труда вложено! Но еще больше жаль коллекцию монет, исчезнувшую в той же сумке. И бриллиантовые серьги жены за тысячу двести долларов. И четыре кольца. И три золотые цепочки, которые купил в Греции…
