— Почему оно кровавым называется?
— Когда дерево режешь, оно плачет кровавыми слезами. Я серьёзно. Древесина светлая, но выделяет густой красный сок. На вкус он сладкий, а когда застывает, рассыпается в мелкий красный песок.
— Надо — достану, — пообещал я. — Ты говорила, что закончила с комнатой Крови и готова провести ритуал.
— Когда ты станешь сильней, или если я найду формулу, которая не убьёт тебя, — она кивнула.
— И тебе не хватает последнего компонента?
— Да, — медленно ответила она. Посмотрела подозрительно. — Не последнего, а «одного». Их может быть больше, но для слияния нужен как минимум ещё один компонент.
— Мне об этом Уга сказала. Что ты зашла в тупик и не можешь завершить начатое.
— А, понятно, — в её голосе промелькнула едва заметная нотка облегчения. — Тёмная богиня права. Я не знаю, что делаю не так, и спросить не у кого. Надо пробовать, экспериментировать.
— Уга сказала, что поможет кровь промклятого дитя, — сказал я, и мне стало как-то неуютно от всего этого.
— Так и сказала? Она в этом разбирается?
— Понятия не имею, разбирается или нет. Среди тех, кого я знаю, только одну можно назвать…
— Надо пробовать, — Тали поняла о ком я говорил. — Мысль хорошая, я бы даже сказала — необычная.
— Дней через десять я планирую отвезти Бристл к маме в земли Блэс. Успеем?
— Торопишься, — сказала она неодобрительно. Задумалась на минуту. — Но мне будет спокойней, если кровь тебя защитит. Завтра. Мне надо подготовиться. Весь процесс займёт несколько дней, так что будь готов. Сегодня ничего не ешь и не пей, даже воду. Пойду проведаю кое-кого…
С намерением найти кого-то и оторвать ему голову, она пошла по коридору. Не доходя до поворота, рассыпалась ворохом золотых искорок. Я же вздохнул, облокотился о стену. Уга, наблюдавшая за нами одним глазом, была довольна. Не скажу, что её желания и стремления шли вразрез с моими. Я всё время смотрел на Великую мать с той стороны, где она была благосклонна ко мне, вела себя как истинная мать по отношению к асверам и беспощадна к врагам. Но в это же время она оставалась демоном, не терпящим другие расы, требующая крови и жертв. Доброты в ней было не больше, чем у стаи волков, загнавшей оленя. Не знаю, как работал этот механизм, и вряд ли хочу знать, но жертвы делали её сильней. Просто она тратит так много сил, что это практически незаметно. Помню недовольство Уги, когда заклинание Пресветлого Зиралла поглотило легион. Относись она ко мне чуть хуже, я бы не отделался так легко. Ведь в тот момент мне ничего не стоило отдать эти души ей.
