Я переключился на ноги. И повторил всю долгую процедуру. Руки начали слушаться куда лучше, стали сильнее, так что процесс продвигался бодро. Осматривать ноги я не забыл, но и там кроме следов уколов – тоже шести – ничего не нашел. Ладно… повернувшись, я спустил ноги с кровати и медленно поднялся.
Отдыхать?
Не сейчас гоблин. Не сейчас. Надо как следует «прокачать» систему кровоснабжения, а для этого нужно двигаться. К тому же я кое-что вспомнил и спешил в очередной раз наведаться в медблок. Поворошив стопку личных вещей, достал стиранную и штопанную черную футболку, следом вытянул такого же цвета штаны. Обувь одевать не стал – поддался странному искушению ощутить родными босыми ногами нагретый шероховатый бетон улиц. Старею?
На пояс нацепил сумку, бросил в нее горсть серебряных крон и шило, прикрепил к поясу нож в ножнах и медленно шагнул к двери. Нормально… шатает, но нормально. Нет ощущения, что вот-вот колени подогнутся и я рухну жвалами в рыхлую землю – надо как раз навестить Хвана и заодно старого огородника. Дойдя до порога, задумчиво остановился – над Зомбилэндом и прилипшим к нему городком Уголек шел проливной дождь. Сильные шипящие струи яростно били по бетонке и кучам прикрытым брезентом оружия и снаряжения. Система включила поднебесные разбрызгиватели. Прятались под повозкой оживленные гоблины, лежа жрущие из мисок макароны со страусятиной. У одной из куч трофеев стояли под зонтиками пятеро. Я узнал Дона Вудро и Джоранн. Эти двое неспешно разговаривали, остальные терпеливо ждали итогов переговоров. Помощники Вудро. Меня, стоящего в дверном проему и ловящего лицом редкие блудные дождевые капли, они заметили. Я коротко кивнул и демонстративно начал смотреть в другую сторону. Меня поняли правильно и переговоры продолжились. Подходить и вмешиваться я не собирался – это резко уронит престиж Джоранн. Своим безразличием к происходящему я показываю полное доверие к торговым талантам рыжей стервы.
Покосившись, вытащил из стоящего у двери ящика черный зонт, а следом и трость. И плевать как это выглядит. Прикрываясь зонтом, припадая на обе ноги, по ступни утопающие в холодной пузырящейся воде, с ревом несущейся к сточным канавам, я медленно зашагал прочь. Одинокая черная фигура в проливном дожде. Тихо стучит трость по залитому бетону. Что-то сверкает в небе, но мне лень смотреть – все равно это просто световой эффект. Так же и как этот гремящий гром, что заставляет стены старых бараков боязливо отвечать дробным эхо.
