— Ты не слышала, что я говорил о симбионтах? — в упор взглянул на чародейку хозяин. — О вбуравливающихся под кожу паразитах?
— Выметайтесь, оба! — Клара запустила в застывшего на пороге Юлия пустой склянкой. Попала.
— Никуда я не пойду! — вдруг топнул ногой Кассиус. — Из — за твоей гордыни, глупая, девочка может без руки или без ступни остаться!.. Юлий! Куда тебя стукнуло?..
— В лоб, мастер…
— Я ещё добавлю! Накидки, живо! И большие руны стерилизации!.. Не бойтесь, милочка, ваши невинность и честь в надёжных руках. Клара! Раздень её, уложи, зафиксируй, накрой как следует! Я пока закончу обеззараживание!..
Раздень. Уложи. Зафиксируй. Зафиксируй — это как? Это для чего? Ой, мама! И что за вбуравливающиеся паразиты? Куда именно они вбуравливаются?
Юлий, хвала всем силам, и впрямь притащил длинный бесформенный балахон. Щёки у него пылали так же, как и у самой Леандры.
— Всё. Мы уходим, — объявил Кассиус. — Руны работают. Клара, пожалуйста, сделай, что я сказал. И, если мы найдём хотя бы одного паразита…
Чародейка не удостоила его ответом.
В лаборатории внезапно стало очень тепло; по углам вспыхнули багровым здоровенные руны в локоть, высеченные на полукруглых валунах.
— Давай помогу.
Леандра наконец — то рассталась со шлемом («мифриловым, типа бацинет с авентайлом» — толку — то от него было в брюхе того прожорливого спрута!), стащила куртку, кольчугу, рубаху.
— Не бойся. Он не подглядывает. Уже.
За дверью раздался чей — то приглушённый вопль.
Леандра испуганно прижала руки к груди, хотя оставалась в плотной майке.
— Один раз в лоб получил — мало показалось?! — грозно гаркнула Клара, обернувшись к выходу. — Смотри, совсем мужского достоинства лишу! — нет! — с горошину сделаю! А ну живо прочь!
По ступеням вверх словно вихрь пронёсся.
— Ложись.
Спину холодил жёсткий камень.
— Г — госпожа К — клара… а… а зачем вы мне запястья привязываете? И… лодыжки?
— Так надо, — чародейка отвернулась.
— А — а—а — а!.. — вырвалось у Леандры. А что, если она угодила к… в… и теперь её!..
Клара аккуратно расправляла её одежды, бриджи, всё прочее — и опускала в приготовленную чрезмерно любопытным учеником Юлием ванну, опорожнив туда одну за другой несколько увесистых бутылей в камышовой оплётке; над ванной поднялся зелёный пар, резко запахло кислым.
— Теперь ты, — Клара коснулась плеча Леандры тряпицей, смоченной чем — то горячим и парящим.
— Аааа! Ыыыы!..
— Не вопи. Это ещё не так больно.
— Ой — ой — ой — ой!..
