Напоследок оставлены были видавшая виды кожаная куртка (единственная не новая вещь среди всех) со множеством карманов, карманчиков и карманищ, а также ботфорты, почти такие же, как на самой Кларе.
Правда, как их надевать, на босу ногу, что ли?
— Вот это, девочка, называется «портянка». — Клара продемонстрировала оторопевшей адептке белое прямоугольное полотнище размером с полотенце для рук. — Носки и прочие достижения цивилизации в закрытых мирах — это хорошо, но портянки наматывать надо уметь.
— На что… наматывать? — простонала Леандра.
Крокордилия немедля пробормотала, на что именно, и Леа залилась краской.
— Слышала б тебя мама!..
— Но она не слышит, — ухмыльнулась сестра. — Госпожа Клара! А можно мне тоже попробовать?
— Можно, Корделия.
— Ура! Vielen Dank, mein Мeister![9]
…Наматывание неведомых ранее «портянок» обернулось мукой мученической и новыми насмешками зловредины Крокордилии.
— Крокодила! Заткнись! — не выдержала наконец Леа.
— Адептка Корделия справилась с заданием верно и куда быстрее тебя, старшая адептка Леандра.
Леа покраснела и закусила губу, в глазах стояли злые слёзы. Наконец, когда с пятнадцатого раза ей удалось, наконец, намотать эту самую «портянку», госпожа Хюммель смилостивилась над ней.
— Ладно. Идём в каптёрку. В конце концов, тебе нужны не только штаны с сапогами.
Мама, папа и братец так и остались за дверью.
В каптёрке — огромном сводчатом помещении в сухом и чистом подвале — их поджидал унылый хобгоблин в коричневом кафтане. Грудь его украшал целый ряд значков — «За беспорочную службу», «За Сохранность и Бережливость» и прочие подобные.
При виде госпожи Хюммель хобгоблин поднялся, блюдя достоинство чина хоть и незначительного, но с собственным ответственным участком.
— Миледи, по вашему приказанию комплект вещевого довольствия составлен!..
— Отлично, — махнула рукой Клара. — Тащи сюда.
Шаркая, хобгоблин удалился, чтобы вскоре вернуться, таща за собой внушительный короб на тележке. Под мышкой кладовщик держал солидного вида амбарную книгу в переплёте чёрной кожи, украшенную по углам миниатюрными черепами. Глазницы оных горели злобным огнём, суля печальную судьбу любому, кто покусится на сохранность вписанного на этих страницах имущества Гильдии.
— Давай, Трындюк, по списку, — Клара нетерпеливо притопывала ногой, у сестрицы Крокордилии горели глаза, а Леандра беспомощно глядела на открывшийся ей номер первый списка:
— Кольчуга мифрильная, срок носки первый, — скрипуче объявил Трындюк, извлекая на свет из кофра нечто серебристое, сверкающее, из шелестящего водопада мелких и мельчайших колечек. — Изделие имени Балеары Каванис, название присвоено посмертно, за проявленные оной Каванис мужество и героизм…
