— Провалиться мне на этом месте, если она не унесла и маленькие французские часы, — сказал мальчик-слуга.
Миссис Уокер и в самом деле прихватила их с собой, — они лежали в корзине, завернутые в одну из ее шалей и отчаянно и сверхъестественно долго били, пока Морджиана вытаскивала свою сокровищницу из наемной кареты. Кучер с грустью покачал головой, глядя, как она заторопилась со своей тяжелой ношей и скрылась за поворотом улицы, где находилось знаменитое ювелирное заведение мистера Болза. Это была огромная лавка с выставленными в окне величественными серебряными кубками и подносами, редкостными тростями с золотыми набалдашниками, флейтами, часами, бриллиантовыми брошками и несколькими прекрасными полотнами старых мастеров; на ее двери под словами «Ювелир Болз» крошечными буквами было выведено: «Принимается в заклад».
Нет надобности приводить здесь разговор Морджианы с мистером Болзом, закончившийся, судя по всему, вполне благоприятно, ибо не прошло и получаса, как Морджиана вышла от него с сияющими глазами, вскочила в карету и приказала кучеру галопом мчаться на Кэрситор-стрит; кучер, улыбнувшись, выслушал ее приказ и тотчас же тронулся в указанном направлении со скоростью четырех миль в час.
— Я всегда знал, — проговорил этот философски настроенный возница, — если мужчина угодит в каталажку, женщина не пожалеет своих серебряных ложечек.
Он так одобрял поведение Морджианы, что даже забыл поторговаться, когда она стала с ним расплачиваться, хотя она и дала ему только вдвое больше положенного.
— Отведите меня к нему, — сказала Морджиана молодому еврею, открывшему ей дверь.
— К кому это «к нему»? — саркастически передразнил юноша. — Тут двадцать их. Раненько изволили пожаловать.
— К капитану Уокеру, — надменно бросила Морджиана, после чего молодой человек открыл вторую дверь и, увидев мистера Бендиго, спускавшегося по лестнице в цветастом халате, закричал:
— Папа, тут леди спрашивает капитана.
— Я пришла освободить его, — проговорила Морджиана, трепеща всем телом и протягивая пачку банкнотов. — Вот сумма, которую вы потребовали, сэр. Двести двадцать гиней, как вы сказали мне вчера вечером.
Еврей взял деньги, многозначительно посмотрел на Морджиану, затем еще более многозначительно посмотрел на своего сына и, наконец, попросил миссис Уокер пройти в кабинет и получить расписку. Когда дверь кабинета закрылась за леди и его отцом, мистер Бендиго-младший бросился назад, корчась и надрываясь от смеха, не поддающегося описанию, и тут же выбежал во двор, где уже прогуливались несколько незадачливых обитателей этого дома; он что-то сообщил им, после чего эти господа принялись так же оглушительно хохотать, как за минуту до этого хохотал он сам.
