— Вот еще! Грифонов и котогрифонов с кошачьими мордочками во лбу не существует, да? И лисиц с человеческими лицами вместо морды? А где же ты вчера пропадала? И кого я видел на крыше? И кто клюнул Макса так, что его забрала «скорая»?
Я вздохнула:
— Знаешь, такое бывает только в сказках. Но приходится поверить, что мы нашли магическую вещь. Интересно, где и у кого её украла сорока?
— Наверное, стащила у волшебника. Вот здорово!
— Ничего хорошего.
— Почему?
Я достала цепочку с платиновой птицей из кармана:
— У меня вроде бы получается этой магической вещью управлять. Если подвеску передвинуть влево по цепочке — обращаешься, если вправо — становишься собой. Но это не просто превращение, в нем участвует и какая-нибудь вещь.
— Молодец, научилась!
— Теперь и ты знаешь. Но нашли мы это на свою голову.
— Почему? Это же очень интересно, — возразил Гена.
— Пойми, эта штука ужасно непредсказуемая! Что она сотворит в следующий раз? Поэтому я и попросила тебя соврать отцу Макса. Макс мог догадаться о чём-то и отнять цепочку. С ним одним справиться можно. А его дружки?
Гена грустно покивал. Дружки у Макса разные — и по количеству и по качеству.
— Да, ты права.
— Одно мне непонятно.
— Ну, молодец, только одно ей непонятно. Я вот почти ничего не понимаю. И что?
— Время меняется. Когда мы с горжеткой превратились в лису, то было это не больше двадцати минут. А по часам прошло несколько часов. На Ричарде Фаренгейте я летала по городу и за городом, но когда мы вернулись, то оказалось, что прошло всего полчаса. Но не могли мы лететь со сверхзвуковой скоростью, меня бы сдуло ветром.
— Ну-у, не знаю, — опять пожал Гена плечами. — Пока мне понятно, что у нас не украшение, а какой-то оборотитель. Его действие похоже на магию. Или на волшебство. Но их не существует, ведь так?
Я мрачно посмотрела вокруг. Да, мир был обычным и привычным. Здесь и пока. А вчера?
— Если магии и волшебства не существует, то кот и грифоны летать не могли, ведь так? На Земле нет летающих животных такого размера.
— Зато есть вертолёты, самолеты и индивидуальные реактивные ранцы.
— Да, — согласилась я. — Но на коте и грифонах мы ранцев не видели. И можешь объяснить, как я превратилась в лису?
Генка почесал затылок:
— Нет, не могу. Но все равно, это замечательная вещь.
Я даже разозлилась:
— Замечательная? А как ты определишь заранее, кто и что во что и кого превратится? Вчера на мне была не только горжетка. Но оборотитель выбрал горжетку. Почему? Скажи спасибо… То есть, я должна сказать спасибо, что не превратилась в живое платье. С физиономией на месте воротника! Интересно, как бы я тогда передвинула птицу? Рукавом?
