Он взял ключи и фонарик, из холодильника три сосиски. И побежал наверх, к чердачному люку. Но когда выбрался на крышу, никого там не увидел. Темно и пусто было на крыше. Он на мгновение засомневался.
И тут оборотень и его свита появились из тёмного неба.
Гена потом сказал мне, что даже не особенно испугался. Стоял и смотрел при свете луны и фонарика, а они кружили и спускались.
Плавно и почти бесшумно.
Словно огромные падающие листья.
Только мягко хлопали крылья.
Приземляясь, эти зверюги складывали их на спине, но некоторые так и остались стоять с поднятыми — точь в точь, как грифоны на гербах. Тела звериные, а головы орлиные со здоровенными хищными клювами. Зрелище было не для слабонервных. Такая себе посадочная площадка для геральдических чудовищ!
Но когда со спины одного из них спрыгнула я, Гене стало полегче. Где бы я ни откопала эту стаю, они были приручены. Только ему что-то не очень хотелось с ними общаться. И он спросил:
— А где Ричард Фаренгейт?
— Вот, — я указала на грифона, возле которого мы стояли.
Гена вытаращил глаза на своего котика:
— Фа?!
Я отлично понимала своего друга. Конечно, у этого зверя, в отличие от других грифонов, были длинная рыжая шерсть, толстое брюхо и пушистый кошачий хвост. Но клюв! Но размеры!
— Ты чего? — пробормотал Гена. — Какой это Ричард?
— А это видел? — я ткнула пальцем прямо в лоб страшной клювастой головы.
И он увидел. Как в сказке: а во лбу звезда горит. Только во лбу грифоньей головы находилась не звезда, а круглая морда его родного кота, и этот кот весело на нас щурился. Гена обалдел. Начал что-то говорить, даже самому себе непонятное.
Но я его перебила:
— Нужно снять с кота цепочку. Примани его, чтобы он не улетел. Ты взял еду?
Гена протянул сосиску к клюву оборотня. Но я указала на мордочку:
— Кота корми!
Ричард Фаренгейт с жадностью откусил кусочек, а из грифоньей пасти донеслось такое взрёвывание, что Гену шатнуло назад. Я же возилась с толстой золотой цепью на шее оборотня.
И тут к нашей компании на крыше присоединился ещё один и совсем лишний человек.
— Что за ерунда и чепуха? — услышала я и узнала Макса. Того самого, который на самом деле был Гошей и Жорой.
В тот же миг оборотень Ричард Фаренгейт захлопал своими большущими крыльями и зашипел, как двадцать котов сразу. Он терпеть не мог Макса, хотя этот гад животных как раз и не трогал. А мне нужно было поскорее превращать оборотня в кота, пока на крышу не собрались все соседи.
— Покорми его ещё, — торопливо сказала я Гене. — Он же улетит. Котик, подожди, не вертись!
