Кроме того, всех денег капитана хватило лишь на пятнадцать минут пребывания на сцене. За эти четверть часа ему предстояло убедить двести тридцать одного человека в необходимости выступить против восьмисоттысячной армии и в возможности эту армию победить. Для этого у него была в запасе древняя легенда — ложь от первого и до последнего слова — и древний гимн, столь же правдивый, сколь и древняя легенда.
Глефод верил, что справится. Отец, предавший династию, учил его, что на свете нет вещей, которых нельзя достичь при помощи стойкости, мужества и верности долгу. Он сказал это Глефоду перед тем, как тот поступил в Двенадцатый пехотный полк, где за семнадцать лет не добился ничего, кроме медали «За отсутствие происшествий».
Стены клуба «Мокрые киски» украшали нарисованные силуэты женщин в соблазнительных позах. Крышки столов и спинки стульев были в форме стилизованных сердец. В сумму, уплаченную Глефодом за пятнадцать минут сценического времени, входил двести тридцать один коктейль «Тропический фрутини» — по одному на каждого члена Когорты Энтузиастов. До того, как разойтись по злачным местам столицы, этот коктейль был эксклюзивным рецептом клуба «Задний вход» и любимым напитком столичных гомосексуалистов.
Хотя Глефод пригласил на собрание двести тридцать одного человека, на деле их пришло двести тридцать два. Лишнего звали Дромандус Дромандус, и Дромандус было его именем, а Дромандус — фамилией. Всю жизнь он обижался, когда люди путали одно с другим — и еще и по тысяче других причин, о которых никто не имел и малейшего представления.
Хотя Дромандус Дромандус не любил коктейли, нынче он обиделся, что коктейля ему не хватило. Это был повод озлиться на Глефода, и Дромандус воспользовался им. По природе не злой, он должен был крепко невзлюбить человека, чтобы навредить ему, а именно навредить Глефоду и требовал нынешний властелин Дромандуса, полковник тайной службы Конкидо.
Свою свободу Дромандус проиграл ему в преферанс. Чтобы получить обратно дедовы часы, отцовские сбережения за десять лет и жалкие крупицы самоуважения, он согласился стать шпионом и платным осведомителем. В его задачи входило рыскать по столице, прибиваться к большим компаниям и разнюхивать, не планирует ли кто сражаться с Освободительной армией, несущей свободу, счастье и прогресс. Хотя Конкидо знал, что таких дураков нет, он также понимал, что бывают дураки дурнее всякой дурости, и вот таких дураков дурость вполне может двинуть в бой.
