— Кейн, не дури, у меня же будут проблемы. — Тайл жалобно смотрел, как конверт исчезает во внутреннем кармане куртки Брустера.
— Ну они же будут у тебя, а не у меня. — Смотря на нервно кусающего губы Шэмита, Кейн усмехнулся и хлопнул его по плечу. — Да ладно тебе, ты же парень сообразительный. Соврёшь что-нибудь да выкрутишься. Лучше объясни мне, что дальше делать. Или, если ты решил соскочить, я могу уйти и сам разобраться, что к чему.
Тайл мрачно посмотрел на него и потёр лоб тыльной стороной ладони, лихорадочно соображая.
— Ладно, — он наконец сдался. — Ладно… Будь ты проклят, Брустер… Короче, в этом конверте деньги и твоя рекомендация, впишешь туда своё имя. Потом на корабле Эгиды добираешься до Ямы и всё. Дальше действуешь по обстоятельствам.
— Винтады, — холодно поправил его Кейн.
— Чего?
— Доберусь до Винтады, а не до "ямы".
— А, ну да. — Тайл невольно дотронулся до своей шеи и откашлялся. — В общем, как только нароешь что-нибудь интересное, попытайся связаться со мной. Желательно, чтобы было документальное подтверждение, но не мне тебя учить. Ну и ты, конечно, понимаешь, что если тебя повяжут, мы не знакомы?
— Мы кажется это проходили два года назад, нет? — Шэмит мгновенно стушевался и Кейн вновь с силой хлопнул его по плечу, так что того хорошенько качнуло. — Да не волнуйся ты так, всё будет сделано по высшему классу. Так что готовь марки. Ну всё, мира и здоровья тебе.
Развернувшись, Кейн ушёл, оставив бледного Шэмита нервно грызть ногти в попытке придумать, как же ему выбраться из той бездны, в которую он угодил по вине Брустера.
Собираться долго не пришлось — вещей и личных сбережений у Кейна осталось немного. Почти всё он пропил, чудом сохранив только старый плащ-пыльник и изъеденную молью широкополую шляпу, которую он надевал в дождливые дни. Скидав в грязный мешок купленные консервы, вяленую рыбу, хлеб, чеснок и несколько пачек папирос со спичками, Кейн перевязал его ремнём и сделал подобие заплечной котомки, после чего направился к выходу. У самой двери он обернулся, напоследок окинув взглядом маленькую квартирку, в которой прожил порядка десяти лет. Несмотря на такой большой срок, покидая своё ничтожное жилище он не испытывал сожалений. Поэтому Кейн просто развернулся и ушёл, даже не заперев за собой дверь.
Не теряя времени Брустер сразу направился в порт, где его уже ждал корабль, с капитаном которого договорится не составило особого труда — как оказалось, у него уже собралась солидная компания таких же, как он, пассажиров. Но выйдя к причалу, Кейн остановился. Не обращая внимания на ледяные порывы ветра, что обжигали кожу лица и трепали полы пыльника, он в задумчивости осмотрелся: аккуратно выложенная камнем набережная, которую топчет ногами серая толпа неулыбчивых людей, множество разнообразных кораблей на приколе, над которыми вьются стаи чаек, чьи крики вплетаются в шум разбивающихся о берег волн. Странно — все так стремятся попасть в Акмею, а он хочет как можно быстрее покинуть её. Почему? Наверное, потому что она так и не стала ему домом. За всё это время он не нажил себе ни семьи, ни друзей. Да и так ли они ему были нужны? Нет. Всё, чего он хотел, это убежать — от убийств, обмана, ответственности и прошлого. Поэтому Кейн и прибыл сюда — чтобы убежать и забыть. А что же теперь? Зачем он стремится вернуться к старому?
