Должен заметить, что после трансформации этот мир для меня словно заново открылся. И это касалось не только обоняния, но и слуха, и зрения. Это было сродни тому, как если с моей головы сняли плотный пыльный мешок. И это только две с половиной единички. Что же будет, если поднять хотя бы до десятки? Повезло в свое время Лису с навыком. Видать сожрал правильного мутанта.
Кроме того, я как бы получал со всех сторон усиленный поток информации, с которым я еще не знал, как обращаться. Запахи, звуки, предметы, которые ранее не замечал. Например, такие, как многочисленные следы зверей, более насыщенные цвета у растений.
Среди множества запахов особо выделялся один. Самый стойкий из них и, почему-то, отдаленно мне знакомый. У меня вертелось что-то в голове, но я никак не мог выудить это что-то из глубин моей памяти.
К слову, чем выше мы поднимались, тем сильнее проявлялся этот запах.
– Звери ушли, потому что их что-то напугало, – озвучил я то, что было у нас обоих на уме.
– Мутанты?
– Ты видишь хотя бы одного из них?
Барсук покачал головой.
– И я не вижу… Боюсь, мы имеем дело с чем-то, что распугало даже мутантов. Думаю, чем раньше мы отсюда уберемся, тем лучше.
Барсук был полностью со мной согласен.
Сказано – сделано. Быстро собрав все наши вещи, мы двинулись вниз. Истошный звериный вопль вперемешку с многоголосым верещанием донесся снаружи как раз в тот момент, когда мы были на пятом этаже.
Мы одновременно, не сговариваясь, прижались к стене и замерли. Грудь Барсука ходила ходуном. Пот лил градом. Лицо раскраснелось. Глаза словно блюдца.
– Сиди тихо, – прошептал я и, пригнувшись, двинулся к огромной дыре в стене.
Медленно вытянув шею, я выглянул наружу. То, что происходило внизу, заставило замереть меня каменной статуей. Ошарашенно таращась вниз, я ощущал, как мой рот наполнялся горькой слюной.
Там, у кромки тянущихся к стенам древних домов зарослей, здоровенная крылатая тварь рвала на части крупную гиену. Ее товарки, испуганно завывая и вереща, разбегались кто куда.
– Что это? – услышал я дрожащий шепот Барсука справа от меня.
– Это? – зло переспросил я. – Это темная иномирная тварь. Вы таких называете одержимыми.
Барсука била крупная дрожь.
– Это еще не все, взгляни вон туда, – кивнул я на небо. – Видишь, вон там, на горизонте несколько маленьких темных точек?
Барсук прищурился, а затем кивнул.
– Как ты уже понял, эта тварь здесь не одна.
Барсук пораженно следил за тем, с какой легкостью монстр отрывает куски плоти от мертвой гиены. Похоже, у парня ступор. Этого мне только не хватало.
