Думаю, это потому, что мы оба любим рисовать.
Раньше в уборке помогала и Сара, мама Джулии. Но потом она заболела, стала очень бледной, ссутулилась и приходить перестала. Каждый вечер Джулия предлагает Джорджу свою помощь в уборке, и каждый вечер он твердо отвечает: «Домашнее задание, Джулия. Пол все равно опять испачкают».
Домашнее задание, как выяснилось, это что-то связанное с остро наточенными карандашами, толстыми книгами и тяжелыми вздохами.
Я очень люблю грызть карандаши, так что и с домашним заданием наверняка отлично справился бы.
Иногда Джулия дремлет, порой читает свои книги, но чаще всего рисует и рассказывает мне о том, что случилось за день.
Я не знаю, зачем люди разговаривают со мной, но делают они это часто. Может быть, думают, что я их не понимаю.
А может быть, потому, что я не могу ответить.
Больше всех других предметов Джулии нравятся естествознание и изобразительное искусство. Она не любит Лилу Бёрпи, которая смеется над ее старой одеждой, и Дишон Уильямс, которая тоже смеется над ней, но только не так обидно. Джулия хочет стать знаменитым художником, когда вырастет.
Иногда Джулия рисует меня. Я получаюсь у нее элегантным красавцем с серебристой спиной, мерцающей, словно мох под лунным светом. И я никогда не бываю у Джулии злым – таким, как на рекламном щите у шоссе.
Хотя всегда выгляжу немного грустно.
Мне очень нравятся портреты Боба, которые рисует Джулия.
Она рисует его летящим через страницу – такое смазанное движением пятно меха с лапами. Она рисует его неподвижным, выглядывающим из-за мусорного ящика или мягкого холма моего живота. Иногда в своих рисунках Джулия украшает Боба крыльями или львиной гривой. А однажды она нарисовала его с черепашьим панцирем.
Но самым замечательным из того, что Джулия подарила Бобу, стал не очередной рисунок. Она дала Бобу имя.
Никто не знал, как обращаться к Бобу. Время от времени работники торгового центра пытались подобраться к нему с какой-нибудь приманкой. «Сюда, песик», – подзывали они, держа в руке палочку картошки фри. Или же: «Ко мне, собачка, хочешь кусочек сэндвича?»
Но он всегда ускользал в тень еще до того, как к нему успевали подобраться.
Однажды Джулия решила нарисовать песика, свернувшегося в углу моих владений. Сперва она долго глядела на него, покусывая ноготь большого пальца. Ясно было, что она смотрит на него точно так, как художник смотрит на мир, – пытаясь постичь его.
И вот она наконец взяла карандаш и принялась за работу. Закончив, Джулия подняла листок.
