Между прочим, сегодня подобный интерьер да в таком безупречном состоянии назвали бы винтажным, и стоил бы он немалых денег. Модно потому что! Но в начале девяностых он не имел никакой ценности, кроме той, что всё это наше. Хотя по сути - "бабушкин рай" и только. Впрочем, и "мамин" тоже: в те годы представления о шике и благополучии почти не менялись из десятилетия в десятилетие, стенка-ковёр-спальный гарнитур красовались в благополучных квартирах и в мечтах советских граждан победнее. Поэтому и нам, молодым, глаз не резало, а счастье заключалось в том, что у нас сразу было собственное жильё!
Две комнаты на двоих, живи и радуйся. Можно даже ребёнка рожать без раздумий - места хватит. Теоретически. Но при первой же попытке намёка от кого-то из старших насчёт возможности размножиться, мы с Тимуром чуть не хором воскликнули:
- Сначала образование! Сначала - диплом!
От нас отстали, ведь было нам неполных девятнадцать лет. Честно признаюсь: вовсе не в дипломе причина - по крайней мере для меня. Казалось безумием рожать так рано, ведь моё детство только что закончилось, лишь вчера я сама была ребёнком!
Тогда ещё я не понимала про себя почти ничего. Кто я? Что я? А если меня порой терзает ощущение, что всё самое главное и лучшее уже произошло и дальше - тишина? А если я не чувствую будущего? Или наоборот: всё, что происходит сейчас - временное, репетиция, тренаж ради чего-то важного грядущего, к которому надо идти упорно и долго, познавая себя. Какие могут быть дети, зачем? Это безумие.
- Безумие! - соглашался Тимур.
Я влюблённая по макушечку!
МАЛЕНЬКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И БОЛЬШОЕ СЧАСТЬЕ
Нам с Тимуркой было хорошо. Даже очень хорошо! Сама жизнь и история страны будто подсовывали нам романтику и приключения. Когда в августе, через полмесяца после свадьбы, произошли известные события мирового масштаба, все три ночи мы провели у Белого дома. Мы и Полина - её не могло не быть там, разумеется.
С нежностью вспоминаю те дни. Пожалуй, эта неделя останется в памяти удивительным и счастливым событием. Нас, молодых, у Белого дома было очень много, все вокруг казались такими красивыми и родными, а чувство любви к миру наполняло по самую маковку. Хотелось плакать и смеяться одновременно, хотелось петь - и мы пели, рассевшись вокруг костра. В нашем кругу оказалось сразу две гитары и двое вполне сносно на них бряцали.
- Приходит время, с юга птицы прилетают, снеговые горы тают, и не до сна... - нежные девичьи голоса звенели в августовской ночи. Соседний "кружок" вокруг своего костерка пел что-то революционное, но мы слышали только себя. Я поднимала глаза к небу и видела яркие звёзды. Вокруг были друзья и единомышленники. Будущее начинало обретать удивительно радостные черты, казалось, дальше будет только лучше. Было ли нам страшно? Ни капли! Молодость же, безбашенность, романтика.
