Что я никуда не избираюсь и не планирую, потому мне и моим высказываниям можно верить, я их не швыряю в залы, чтобы набрать очки в России.
Я им сообщил, что опасения Европы, что мы начнём отвоёвывать себе страны Балтии — бывшие советские республики, — не соответствуют действительности, что такие слухи выгодны самим странам Балтии, они получают на борьбу с несуществующей русской угрозой ощутимую финансовую помощь с Запада. Но вот что Левобережная Украина по сути является населённой русскими территорией, так это правда и эти земли должны отойти к России. Так же как к Венгрии — венгерские земли, к Румынии — румынские, к Польше — польские (чуть ли не четыре области). Я рассказывал итальянцам о том, что Украинская ССР включала в себя 26 областей и только девять из них являются украинскими, а 17 — Украинская империя, области, добытые советскими солдатами и включённые в состав Украинской ССР для удобства администрирования.
Как я себя вёл?
Начинал я сидя, затем я вставал, расхаживал по сцене, изображал в лицах, шипел, пыхтел, пародировал и кричал. Я вёл себя как харизматический раскованный актёр, и я видел, что этим я нравился им. Я не стеснялся обидеть зал или переводчика. Вряд ли хоть одна блядь подозревала, что я очень болен и что каждая фраза даётся мне с трудом. Я беззастенчиво плевался и добавлял гримасами, если мне казалось, что переводчик мягко переводит.
— Жёстче! — кричал я на переводчиков.
Италия / Рим / Холм Джаниколо / 2019 год
Маурисио — небольшой человечек, похожий на пингвина, — взялся нас поводить по Риму, когда у нас будет время. Раз мы поехали в Ватикан. Выехали к бюстам героев-гарибальдийцев (пышные усы, шляпы с перьями, медали), и я понял, что мы попали на холм Джаниколо, где я бродил 45 лет тому назад. Над бюстами на коне возвышался памятник Гарибальди. Мы вышли из машины Маурисио и пошли, разглядывая бюсты. Я искал русского — не то Чернышева, не то Голицына, — но мы его не нашли.
Чувствовал ли я 45 лет? Чувствовал. Людей стало в разы больше, природы стало чуть меньше.
Туда ехали по светлым улицам. Переехали Тибр. Via Genovese — запах варёной фасоли. По-итальянски автомобиль — «махина». Мы сидим в «махине» Маурисио и едем к Ватикану. Маурисио за рулевым колесом, Селезнёв рядом, они друг друга отлично понимают и увлечённо беседуют.
На холме Джаниколо — нет, раньше, при въезде к смотровым площадкам, где вид на Рим и Ватикан, — нас остановил высокий полицейский, пошёл к себе в машину и, видимо, проверял наши паспорта, довольно долго. На холме Джаниколо (мне в памяти отпечаталось Сан-Николо) мы прошли все бюсты, надоело. По этому холму я ходил ежедневно, пока Елена спала в чулане семьи Пачино (или Пачини).
