Жарси это все узнал после окончания учений, когда сняли действие парализующих средств. Хотя он и получил благодарности и восхищение сослуживцев, то что он вынес из этого рейда его очень занимало — такая атака была бы в реальном бою трехсотпроцентным самоубийством.
Весь первый взвод ходил, чувствуя себя героями. Наконец это дико надоело Жарси, и он просто напомнил им, что они должны чувствовать себя мёртвыми героями.
Все очень сильно, от души посмеялись, когда Ольшанский с голосом невинного агнца сообщил командиру первой роты, что они могут возвращаться. А когда убитым голосом Фарди сообщил ему, что его сапёры нашли за ночь только двадцать четыре мины, майор на это только и смог сказать, что их столько и было. Лицо Фарди в вифоне практически ничего не отразило, однако, по слухам, он после прекращения связи ещё минут сорок ругался.
Майор Даркаса, возложив всю вину за случившееся по полному праву на себя, отправился на орбиту в отсеке для снаряжения, перед этим поздравив майора Ольшанского с победой и Жарси с его взводом с умелыми действиями, заслуживающими похвалы и дающими право гордиться разведовательно — диверсионными подразделениями космической пехоты.
Весь второй батальон был подавлен морально своим поражением. Ещё бы 76 % неоправданных потерь: худшее подразделение космической пехоты всей Имперской Армии по итогам учений этого года.
А весь первый батальон получил увольнение надвое суток. Взвод Крейдона и командир Роты лейтенант-командор Жарси были отпущены во внеочередной отпуск на три недели. Как раз это время оставалось батальону и тактической группировке до заступления на боевую вахту.
Вернувшись на борт 'Саратоги', Нал получил два письма. Одно от Ритрок, а второе извещало его, что командующий Патрульной Эскадры Дивизии Дракона адмирал Нивен приглашает его появиться на Этамине для вступления во владение шхуной 'Дракон'. Нал уже успел позабыть об этом
Дорогом подарке от сенешаля Дракона. Он нашёл среди своих вещей гиперключ и старскарточку. Повертел их в руках минуту, бросил на койку.
Вставив письмо в вифон, он увидел довольно грустное лицо майора Ритрок. Она с прискорбием сообщала ему, что ещё минимум два месяцы она не сможет приехать, её отправляли на новое задание, она сама сообщит ему, когда вернётся.
Всё сводилось к тому, что делать ему в отпуске в провинции Ориона нечего. Поэтому в тот же день он отправился к майору Ольшанскому и поставил его в известность, что улетает на Этамин. А когда он рассказал ему о цели полёта, тот рассмеялся, смотря на него.
