Я была удивлена, но высказаться не успела. Барабашка быстро затараторил, обращаясь к ели:
– Тарканский. В лучшей пекарне Таркана состряпанный. Специально для тебя приберёг, – и вытащил очередной крендель. – У меня ещё есть. Лично для тебя припас.
Под мой удивлённый взгляд ель тряхнула ветками и… пропала. А на месте её оказался щупленький сухонький мужичок с ясными зеленющими глазами и длинным носом. Уши у него большие, торчали из-под кудлатых длинных волос. Он вытер руки о чёрный кафтан и поправил длинную клетчатую рубашку.
Странный мужичок. Необычный.
Я с интересом смотрела на оракула. Он смотрел на крендель в руках барабашки.
– Дай!
Очень чётко сказал. Я даже удивилась. Мне же сказали, что оракулы очень необычно выражаются?
Барабашка крендельки отдал. Оракул один сунул в карман широких шаровар. Второй покрутил, понюхал, и взгляд мужичка подобрел. Оракул уселся на ближайший пень и сунул крендель целиком в рот. Не жевал, зараз проглотил. Сунул руку в карман, вытащил второй и отправил его следом за первым, после чего на барабашку уставился.
– Ещё дай.
– А вот нет, – лукаво сощурил глаза нечистый. – Кренделёк денег стоит. Мне задарма никто его не подарит.
Оракул насупился, пожевал губами и нехотя поинтересовался:
– Чего хочешь?
Барабашка ближе к нему подошёл, в глаза хмурые хитро заглянул:
– Мы тебе вопросы позадаём, как ответишь, так и кренделей тебе Тарканских отсыплю.
Оракул оживился.
– Много кренделей?
– Кулёк будет, – кивнул барабашка и мне уверенно кивнул. – Задавай свои вопросы.
Я приблизилась к оракулу.
– Ко мне обратился некий барон, – начала рассказывать. – Хочет узнать одно дело. Да вот только нужно мне для него заклинание. А для этого необходимо собрать сложные ингредиенты: клок шерсти оборотня, сок папоротника, кровь вампира и ведьмовской камень, на который покажет свет луны в полнолуние.
Оракул усмехнулся и, смотря куда-то за деревья, проговорил:
– Тропка водит-водит, крутит-крутит, а всё на одно приводит. Куда говорить, кому показать, все разные, а всё равно одно.
Я непонимающе посмотрела на мужичонку.
– Давнее заклятие, – внезапно послышался голос гамаюн. Я повернулась к бабушке Фьяре. Она стояла в обрезе птицы с видом глубоко задумчивым.
– Оракул говорит, что заклятие давнее и он знает о нём. Много ведьм приходило раньше, и многие спрашивали именно это заклинание.
Оракул кивнул, подтверждая, что птица гамаюн все правильно говорит. Потянулся. И преобразился всем своим видом.
