— Старшой, а передай в соседнюю камеру пачку сигарет ребятам покурить.
Тот отвечает, что не имеет права. Тогда Пичуга берёт ещё пачку и говорит:
— На, старшой, передай — одну себе, одну им.
Милиционер одну пачку сигарет забрал себе, а вторую передан в соседнюю камеру. Пичуга объясняет:
— Вот видите, это мусор. — А тот слушает. — Мусор, мразь. Вот сейчас он за пачку сигарет продал своё служебное положение, присяге изменил, нарушил закон. В тюрьме есть люди, преступившие закон, и есть вот эти — мусора. Они от нас отличаются тем, что за копейку их можно купить. Если мы будем с ними за одним столом есть, то станем такими же. Поэтому от них надо ограждаться.
Он наглядно всем показал, как власть продаётся. Классическая ситуация. Потом представился:
— Я вор, еду в «Матросскую тишину». Кто-нибудь есть с «Матросской тишины»?
Один откликается:
— Я.
— А кто там из воров?
— Да там одни пиковые.
На тюремном языке — чёрные. Тогда Пичуга и говорит:
— Запомни, в тюрьме нет национальностей. Нету грузин, армян, русских, чёрных. Попал в тюрьму, живи по нашим законам, и нам без разницы, кто ты — негр, синий, зелёный. Никогда больше не говори — пиковые.
Пичуга — вот политработник. Наглядно всем показал, что нет у них чёрных, в отличие от нашей власти, которая гоняет кавказцев по улицам.
Пичуга меня узнал. В предыдущей жизни, когда я ещё был опером, а он гулял на воле, мы с ним сталкивались, но это — отдельная история. Он мне говорит: «Ничего. Всё нормально будет. Мы тебя знаем». Преступники, которые живут по понятиям, никогда честного мента не тронут. Если в тюрьме убивают прокурора или сотрудника милиции, девяносто девять процентов, что он взял взятку, а обещание не исполнил, или пытал-мучил — в общем, по беспределу человека в тюрьму посадил.
И у тебя не было проблем с уголовниками?
Было один раз. Через несколько дней снова повезли меня в суд, и тут вижу, подсаживают двоих бандитов из ясеневской группировки, которых я задерживал. Один тоже меня узнал, улыбается, спрашивает:
— А в каком ты теперь звании?
— Подполковник, — говорю.
А камера забита людьми — человек двадцать пять, в два раза сверх нормы. Он сразу завелся, кричит:
— Братва, да это ж мусор, мусор!
И тут в автозаке гаснет свет. Ну, думаю, всё, мне конец. А среди нас один серьёзный авторитет случился, вор по кличке Слепой. Он и говорит в темноте:
— Не троньте его. Я его знаю. Этот мент отказался братву по подъездам стрелять, потому и сел. Братва, — говорит, — следит за твоим делом. Запомни, если что с тобой случится, то это мусорские дела. Мы здесь ни при чём, от нас зла не жди. Блатным, — говорит, — ты не станешь, потому как ты есть мент. Но будешь сидеть спокойно.
