— Найс был так обеспокоен? — я прикусила губу.
— Обеспокоен — это мягко сказано. Он был в ужасе. И в ярости. Сложно понять. Даже сейчас, вспоминая его взгляд, я до сих пор не могу понять, что больше терзало его, — Рэйвен помрачнел, — его заковали в цепи. Закованный он провел месяц. Иногда, я спускался, чтоб попытаться поговорить. Вообще, разговоры с пленниками запрещены, но, мне удалось договориться со стражниками, они позволили. И я продолжал приходить к нему почти каждый день. Он почти ничего не ел. Даже взгляд его. Он совершенно опустел и поблек. Он был похож на овощ. О нем заботилась Ники. Девица, что прибыла вместе с ним. Носилась вокруг него, кормила с ложечки, одежду меняла. Ну, сама понимаешь… Через месяц цепи сняли. Но, он оставался в камере. Не желал ни с кем разговаривать, просто днями сидел и смотрел в стену. Я приходил к нему все так же. Читал ему книги, рассказывал, что происходит сверху, про наши операции. Но, все равно, что со стеной говорил. Он не реагировал. Лишь полгода спустя он впервые посмотрел на меня и спросил, как меня зовут. Я еще подумал, «о чёрт, это удача!». Кто бы знал, что он станет такой занозой в заднице…
— В каком смысле? — поинтересовалась я.
— Да лучше бы молчал, — Рэйвен засмеялся, — ну, просто с той поры, как он со мной заговорил, меня приставили к нему как «куратора» ну или как-то так. Не знаю, как это еще назвать. Я должен был его «реабилитировать». Не знаю, почему вдруг он пошел на контакт именно со мной. Но, все же, это был мой косяк. Разумеется, я шучу, но он действительно та еще болячка. У меня ушел почти год, чтоб привести его в порядок. Сидя взаперти он значительно исхудал, но навыков не растерял. Даже в таком плачевном состоянии он был на порядок сильнее большинства наших бойцов. Он стал постепенно вливаться в наше общество. Научился жить с нами, а мы с ним. Он даже друзей завел, как мне казалось. С Рэем они были словно братья.
— Братья? — я почувствовала во рту неприятный привкус железа, — да чтоб его… брата такого…
— Тише, успокойся. Они и правда очень хорошо ладили. А еще Ники всегда была рядом с Найсом, Хотя, я никогда не видел в его глазах хоть каких-то чувств к ней. Правда, она была той еще штучкой. Характер неприятный. Она постоянно злилась и, частенько можно было увидеть, как она вылетает из его спальни с непонятными криками. Но, в любом случае, Найс ожил. В какой-то момент, мне показалось, что он обрел цель, которую потерял, когда только явился к нам. Несколько раз, я пытался поговорить с ним о том, что случилось тогда. Но, он всячески этой темы избегал. Сказал лишь, что теперь он будет жить, чтоб изменить мир, в котором она не могла быть счастлива.
