Я слышу, как от мастерской отъезжает мотоцикл. Вик снова сбегает.
– Трус, – бормочу я.
Не успеваю я двинуться с места, как входит Айза.
– Привет, – говорит она. – Это Вик только что уехал?
– Ну да, – киваю я.
– И куда это он?
Я не могу сейчас смотреть ей в глаза: она поймет, что что-то произошло. Кроме того, я в таком состоянии, что в любую минуту могут брызнуть слезы.
– Он вроде сказал, что в кино.
– Серьезно? – Айза выгибает бровь.
– Что-то в этом роде, – пожимаю плечами я.
– Ага. – Айза чуть улыбается. – Знаешь что? Я сделаю вид, что поверила. Договорились?
– Вообще-то это было бы здо́рово.
Айза показывает на комбинезон:
– Что-то твоя смена затянулась. Давай закончим на сегодня и ты придешь завтра?
Я оглядываюсь на череду автомобилей, ожидающих сервисного обслуживания. Местные пытаются помочь Айзе удержать мастерскую на плаву, хоть Айза сама признается, что она не эксперт во всем этом.
– Почему вы пытаетесь сохранить мастерскую? – спрашиваю я. – Ведь это не самая легкая и совсем не гламурная работа.
– Из уважения к парню, который мне ее оставил. – Она смотрит на свои руки, перепачканные маслом. – Он хотел, чтобы я была счастлива. В мастерской я чувствую себя нужной, с ней у меня есть цель в жизни. Не знаю… Если бы не эта работа, я бы по-прежнему была в Latino Blood.
– Так, значит, мастерская помогает вам держаться подальше от неприятностей?
Она указывает на рваные, покрытые пятнами масла джинсы:
– Благодаря мастерской я грязная, ну и избегаю неприятностей. Таким, как ты, Моника, не нужно избегать неприятностей. Ума не приложу, зачем ты ходишь сюда. Разве что только из-за Вика.
– Я не хочу об этом говорить.
Она не сдается:
– Конечно, не хочешь. Осмелюсь предположить – только предположить, – что ты готова нарваться на неприятности из-за моего кузена.
Глава тридцать девятая
Виктор
Я ПОЦЕЛОВАЛ МОНИКУ ФОКС. Нет, не так. Она поцеловала меня. Поначалу я просто стоял в шоке, не зная, что делать, как какой-нибудь неопытный тормоз. Ее волосы пахли цветами, губы были на вкус как мед, а стоны сводили меня с ума. Было лучше, чем в моих фантазиях, намного лучше.
Какого черта я оказался в таком положении? Монике следовало бы быть дома, а не в автомастерской Энрике. Тогда мне не пришлось бы остаться с ней наедине, и тогда бы не случилось того, что я теперь должен стереть из памяти. Ага, как же! Разве это возможно?
Сейчас я как влюбленный девятиклассник. Сердце бешено колотится, уровень адреналина все выше, и, черт побери, между ног все набухает, лишь вспомню ее пальцы, тянущиеся к моим волосам. Papá прав. Я ничтожество. Что бы я там ни наговорил Монике, но то, что я кинул команду, вдруг начинает давить на меня. Мне будто дали под дых, когда я узнал, что после того, как Трея не стало, они проиграли все матчи. Кроме того, я не только виноват в смерти лучшего друга, но еще и поцеловал его девушку. Вот уж pendejo так pendejo. Всю мою жизнь одна проблема сменяет другую.
