Надпись на венке была изменена in extremis[13], перед самыми похоронами. Катрин не присутствовала при выносе тела. Она появилась в церкви, когда месса уже началась.
Она заняла место в последнем ряду. Через два стула от нее с самого рассвета молился Теодор. Он как раз закончил длинную беседу с Христом в нефе. Прежде всего он просил у него смирения. Успех на экзаменах за подготовительный курс (накануне стали известны результаты) казался ему искушением тем более страшным, что результаты эти не удивили его. Когда он прочел свою фамилию в списках выдержавших, когда потом сам Ренар стал его поздравлять, Теодор понял, что перед ним открывается западня. Вот тут он особенно остро ощутил отсутствие аббата Лассега — только Жан мог бы удержать его радость в нужных границах, приглушить законную гордость, не уничтожая ее.
Теодор попытался было заговорить об этом с Анри, по в ответ услышал лишь:
— Ну а дальше что вы намерены делать?
Тот же вопрос, только в иной форме, задал ему и аббат Ведрин:
— Ваш бывший учитель, дитя мое, первый радуется вашему успеху, который озаряет и наш дом, хотя вы из скромности — быть может, излишней — утаивали от нас ваши планы. Но теперь нам хотелось бы знать, с какой целью вы решили вдруг взяться за науку. Как вам, наверно, известно, пансионат святого Иосифа скоро получит университетский статут и мы сможем обеспечить наиболее достойным из наших преподавателей пусть скромное, но регулярное вознаграждение, которое позволит им вести подобающий образ жизни. Могу ли я рассчитывать, дитя мое, что ваша вера окажется на уровне ваших познаний и ваши академические лавры не заставят вас удалиться от дома, где пробудился к жизни ваш юный ум?
— Конечно, господин аббат, — машинально ответил Теодор, хотя в ту минуту и не понял, чего от него хотел Ведрин.
Просветила его на этот счет госпожа Кош.
— Ваши акции повышаются, — заметила она, поздравляя его. — Должно быть, в пансионате святого Иосифа очень боятся, как бы мой муж не перетащил вас в светскую школу. Вам известно, что, сдав экзамены за подготовительный курс, вы можете стать учителем в государственном коллеже?
Об этом, конечно, не могло быть и речи. И все же Теодор помимо воли вспомнил беседы, которые были у него с Кошем, и то, что Кош говорил о профессии учителя. Все перемешалось у него в мозгу, он лишь смутно сознавал, что Ведрин как бы находится по одну сторону некоего барьера, а Христос из нефа, святая дева над алтарем, Коши и Лизистрата — по другую. Он нахмурился и попытался сосредоточиться мыслью на службе.
