— Быстрее! Вперед! — подбадривал оберштурмфюрер Венк, и от этих привычных лающих команд становилось легче на душе.
Англичанину взятый темп оказался не по силам.
Слабак из побежденного мира.
— Ротенфюрер, он не должен отставать от остальных! — распорядился Венк.
Начальству не надо думать над способом выполнения своих приказаний — два бойца группы «Зет-нойнцейн» по очереди несли англичанина на себе. Нельзя было сказать, что англичанину понравился этот способ передвижения, но Ойгену было плевать на его переживания.
Так было быстрее.
Они бежали, чтобы одолеть врага. Никто не собирался умирать для победы, не велика честь пасть в бою с дикарями. Чтобы победить, дикарей надо убивать, и при этом оставаться живыми. Они шли, чтобы победить. Они торопились сделать это, пока еще не растеряли силы. И именно потому, что очень хотели победить, попали в ловушку.
Ловушка была невелика, сразу чувствовалось, что туземцы готовили ее наспех. И все-таки два бойца из передовой группы угодили в нее. Дрогнул лиственно-травяной покров, скрывающий яму от постороннего взгляда, дико вскрикнул один из бойцов, кажется, это был ун-Небель, и когда приотставшие товарищи добежали до ямы, все было кончено. Попавшие в ловушку солдаты не могли выжить, у них для этого не было ни малейшего шанса — в черной и вязкой глубине ямы были установлены колья, которые усеивали дно ловушки так часто, что их невозможно было миновать. Оба эсэсмана нанизались на колья, словно куски мяса на шампур. Смотреть на это было неприятно даже Ойгену, имевшему боевой опыт и видевшему нечто подобное под Сальском, где партизаны из Сопротивления обожали подобные варварские методы ведения военных действий. Очевидной причиной подобного метода ведения войны объяснялась элементарной нехваткой огнестрельного оружия, но для пропагандистов эта была возможность еще раз подчеркнуть неполноценность славян и близость их к дикарям, которых никто из остеров никогда не видел вживую. Сейчас Ойген наблюдал коварство дикарей лично.
Для двух его товарищей, познакомившихся с ловушкой аборигенов более близко, опыт общения закончился куда более плачевно. И им уже нельзя было помочь. Только предать земле.
