– Да.
– Может, тебе воды попить?
Считает, что я напилась. Я и вправду напилась, настолько, что не могу сердиться на него.
– Ладно.
Войдя за ним в дом, я тупо наблюдала, как он наливает воду из-под крана. Он протянул мне стакан.
– Спасибо. Я посижу тут одна, если ты не возражаешь.
– Конечно… – Он не сдвинулся с места.
– Иди!
– Иду. – Он по-отечески погрозил пальцем: – Но я скоро вернусь, если ты не появишься.
– Хорошо. – И вдруг вспомнила: – Спасибо тебе, Бо.
– Не стоит, лапуля. Сколько раз кто-то помогал мне вот так – я по гроб жизни обязан.
– Но, Бо, – вырвалось у меня, прежде чем я успела прикусить язык, – я же не наркоша. Просто перебрала шампанского.
Ой. Я не собиралась этого говорить.
Что-то изменилось в его лице, оно сделалось жестче. Я никогда не видела у Бо иного выражения, кроме беспечной веселости. И всегда считала, что под маской добродушия наверняка скрывается кто-то более сложный, более темный. И, если вспомнить рассказы Ника, способный на отчаянное безрассудство. И вот сейчас на долю секунды маска соскользнула. В голове у меня резко прояснилось.
– Прости, Бо. Я не это имела в виду… не знаю, что на меня нашло. Я слишком напилась. Пожалуйста… – Я протянула ему руку.
– Ничего страшного, – ответил он своим обычным беспечным тоном.
Но протянутую руку не взял.
* * *
Я подождала, пока он уйдет, потом выключила свет, ноги у меня подгибались, как у складного стула, и я села прямо на пол. Посижу тут немножко, пока не протрезвею… Что ж со мной такое? Как я могла сказать такое Бо в тот момент, когда он пытался помочь мне?
Помню, Кейти как-то раз назвала меня «бесцеремонной».
– Можешь ляпнуть просто так, не думая, – сказала она. – Но дело в том, что тот, кто тебя не знает, сочтет, что это намеренно.
Вот она меня знает. Только вряд ли понимает, как я потом мучаюсь после этих своих бесцеремонностей. В Оксфорде я после каждой бурной вечеринки лежала утром в постели и мучительно пыталась припомнить, как я себя вела, что говорила и делала.
– В тебя влюбляются все подряд, – сказала однажды Самира. – Просто устоять не могут.
Но я часто задавалась вопросом, действительно ли я им нравлюсь?
Закрою-ка я глаза, только на минуточку…
* * *
Меня разбудил голос, низкий, нетерпеливый.
– Миранда?
Мужской голос, почти хриплый шепот человека, который не хочет, чтобы его услышали. Кто это?
– Джулиен? – Я прищурилась, пытаясь разглядеть лицо.
Темнота сбивала с толку. Где-то вдалеке звучали голоса… другие. Или только кажется. Голова плыла.
