Кино без правил | страница 92
Так я повернул неожиданно для самого себя в новое русло и стал писать книги. Теперь мне не требовались актёры, декорации, производственная база. Никакой финансовой зависимости. Всё отныне зависело лишь от меня самого. Если я хочу, чтобы произведение получилось богатым, я должен наполнить его богатством мысли и речи. Меня не ограничивало даже время, поскольку я работал для себя, а не на заказчика.
Чтобы закончить историю с «Юхахой», скажу, что я собрал-таки фильм в 2003 году, несмотря на отсутствие большинства сцен и эпизодов. Пришлось переложить всю тяжесть сюжета на закадровый голос, который я решил пустить чуть убыстренно. Такое техническое решение позволило придать «Юхахе» некоторую несерьёзность, ибо о сёрьёзности этого фильма, о глубокомысленности, о весомости говорить не приходилось. Я увеличил скорость воспроизведения авторского голоса примерно в два раза. Когда за кадром говорит Буратино, зритель должен понимать, что ему предлагается нечто лёгкое, нечто вроде беззаботного полёта на невесомых крыльях сквозь множество серьёзных тем. Таким образом я фактически просил зрителя воспринимать «Юхаху» как развлечение, но в действительности это была попытка вывернуться из неудачного опыта, из последнего моего опыта самодеятельного игрового кино. Мне удалось не выбросить в корзину потраченное время и хоть каким-то образом воплотить мою задумку в законченную форму. Кроме того, «Юхаха» – теперь ещё и память о том времени, память о тех людях, память о многом.
***
Меня ни разу не душила радость, когда я завершал фильм. Причина проста – я делал полуфабрикаты. Нет ни одного фильма эпохи «параллельного кино», про который я мог бы сказать, что я сделал именно то, что хотел. Всякий раз я получал только то, что смог сделать, а не то, что хотел. Разве такие результаты могут радовать?
Добравшись в этих воспоминаниях до «параллельного кино», я извлёк из шкафа пыльную кассету VHS и включил «Вспоминая себя». Первое, что резануло – мой голос. Он ужасен! Хорошо ещё, что в фильме звучит несколько разных голосов. Но мой – чаще остальных. Отвратительное чтение, много театральщины, манерности в интонациях. Этот же голос звучал в других моих фильмах, громче всего в «Пересилии». С приходом цифровых технологий я смог выправить неопрятность некоторых кадров, выровнять световой баланс, отрезать лишние сцены, но я ничего не смог сделать с моим голосом…
Что было, то было.
Был путь.
Были устремления.
